…Марк поднялся на борт через три недели, в последний день экспедиции Лизы, когда они уже упаковали чемоданы и прощались с командой на время. Марк как ни в чем ни бывало обнял Андрея и молча принял на себя управление делами Одиссея. Спокойный, собранный и циничный, как всегда, одетый с иголочки. Вот она, преданность. Перебесился и пришел работать.
— Медовой нашей придется потрудиться, чтобы снова вывести его из себя и раскрутить на скандал, — сказала Лиза, когда они садились в вертолет на верхней палубе.
— Главное, чтобы яхту ко дну не пустили, — усмехнулся Андрей.
Он никогда не испытывал будоражащего воодушевления, взлетая в небо, но сейчас широко улыбался, поднимаясь немного ближе к солнцу и зная, что рядом с ним — она, единственная женщина, для которой он собирался готовить завтрак, обед и ужин.
Готовить Андрей умел только кофе, но об этом Лизе знать было не обязательно.
* * *
— Это так странно, правда? — спросила Лиза, глядя в окно их нового дома. — Мне все время хочется выйти во двор и увидеть море.
— Когда я хочу увидеть море, то смотрю в твои глаза, — сказал он, затягиваясь сигаретой. — Кстати, пока не забыл. Как поживает твоя подруга Тори? Яннис спрашивал.
— Он что, так и не нашел любовницу?
— Шутишь. Он говорить-то до сих пор громко не может. Стал какой-то… религиозный, что ли. На исповедь ходит раз в неделю.
— А Тори ему зачем?
— Да черт его знает. Спросил, что она делала в храме в Афинах, куда он обычно ездит.
— Ах, это…
Тори после событий у Понти вдруг протрезвела и заделалась волонтером для бездомных от имени «Богинь Элеоноры». Сменила гардероб, сдала старые шмотки в банк одежды для бедных. Лиза виделась с ней только на репетициях и показах, так что не слишком расспрашивала, с какого перепуга Тори открыла в себе тягу к доброму и светлому, но подруга словно повзрослела. И теперь время от времени посещает храмы в разных странах мира, кормит бездомных. Даже косынку на волосы повязывает. Очень… неожиданно и как-то даже мило. Пожалуй, стоит предупредить Тори о темпераменте Янниса, чтобы не впуталась в больные отношения.
То, как ветви жизни руслами реки перетекали одна в другую, как сливались, расширялись, шумели и потом снова расходились в узоры, действительно впечатляло.
Лиза распустила волосы, стащив резинку, и они волной упали на спину. Андрей стоял в кухне и варил свежемолотый кофе, божественный аромат которого разлился по комнате. Лиза оперлась о косяк двери, сложив руки на груди, и сказала:
