– Так его, наверное, фермер и оставил! – предположил Пип, когда Ларри показал ему след.
– Нет, вот следы башмаков фермера! – Ларри указал на огромные следы башмаков, подбитых гвоздями. – А наш след гораздо меньше. Я думаю, это восьмой размер, а фермер носит, похоже, двенадцатый. У него громадные башмачищи. Так что, скорей всего, мы наткнулись на след именно того, кого ищем. Давай посмотрим, нет ли здесь еще таких следов!
Дети бросились на поиски. Понятно, что на траве бесполезно искать следы, поэтому они пошли вдоль межи. И тут Дейзи заметила еще следы – по обе стороны перелаза в изгороди, где был выход с лужка на улочку.
– Смотрите! – позвала Дейзи. – Это ведь такие же следы, верно?
Тайноискатели, сбежавшись к следам, внимательно всматривались в них. Наконец Ларри кивнул.
– Думаю, это следы того же человека. Видите – это след резиновой подошвы с крестообразной насечкой. Пип, сбегай обратно к первому следу и проверь, совпадает ли рисунок насечки!
Пип стремглав ринулся к тому месту, откуда фермер срезал дерн. Все правильно – на влажной почве четко отпечаталась крестообразная насечка. След того же башмака, никаких сомнений!
– Да! – закричал Пип. – Да, все совпадает!
Тайноискатели пришли в восторг. Расследование действительно продвигалось!
– Так, – сказал Ларри, окидывая взглядом улочку, – думаю, идти дальше смысла нет: на твердом уличном покрытии мы не найдем никаких следов. Однако мы уже и так нашли кое-что и знаем кое-что из того, что желаем знать. Нам известно, что по какой-то причине кто-то прятался в канаве, нам известно, что на нем были башмаки определенного типа и размера, башмаки на резиновой подошве с крестообразным рисунком. Неплохо для первого дня работы!
– Я сделаю зарисовку следов, – вызвался Фатти. – Сниму размер и точно воспроизведу. Тогда нам останется только разыскать башмак – и преступник пойман!
– Нам известно, – продолжал Ларри, – какие на нем башмаки и какой костюм тоже. Пари держу, старина Пошлипрочь ничего бы не нашел!
– Пожалуй, пойду поскорей в гостиницу, – важно объявил Фатти, – надо взять бумагу и сделать зарисовку. Хорошо, что я прекрасный рисовальщик. В прошлом году получил первую премию по рисованию. Это большое искусство.
– Какое еще искусство? – не выдержал Ларри. – Искусство хвастовства? Или, может быть, искусство обжорства?
– Очень остроумно! – обиделся Фатти, который шуточек на тему о толстяках не любил.
– Да, мой брат и остроумный, и умный! – возмутилась Дейзи. – Но в отличие от некоторых, он не хвастается, Фредерик Алджернон Троттевилл!
