— С. Ума… — мой возмущенный вскрик потонул в собственном вопле, когда стык основания плеча и шеи обожгло огнем.
По телу прокатилась волна тепла, а внизу живота предвкушающе заныло.
«Твою мать!», — мысленно выругалась, потому что вслух могла только стонать то ли от боли, то ли от желания. Я не понимала, откуда только взялось возбуждение, но мое состояние слишком походило на тот единственный раз, когда мы с девчонками на одной из студенческих вечеринок сдуру нажрались возбуждающего…
Сознание помутилось на какой-то момент, осознала себя уже лежащей на постели.
Одежда казалась лишней, мешала, особенно в области груди. Груди, которая налилась и требовала незамедлительных ласк.
Лукрецкий склонился надо мной и лениво расстегивал пуговичку за пуговичкой на кардигане, поглаживая освобожденную кожу кончиками пальцев. Каждое такое прикосновение приносило с собой короткое облегчение.
Мне с трудом удалось сосредоточить внимание на лице мужчины. Лукрецкий самодовольно лыбился. Подобное выражение лица подходило больше какому-нибудь олигофрену, нежели нормальному взрослому мужчине.
— Не думал, что ты так остро отреагируешь, — произнес он, а я разозлилась. Ярость вперемешку с раздражением создали удивительный коктейль, ненадолго отгоняя бешеное возбуждение и прочищая мозги. Схватила за руку Лукрецкого. Схватила с силой, ну, насколько смогла. — Не сопротивляйся, сладкая, все равно не поможет, — посоветовал он.
— Нет, — у меня хватило не только сил оттолкнуть от себя чужую руку, но и сесть. Быстро запахнув расстегнутый до конца кардиган на груди, сползла с кровати. Ноги дрожали и не слушались, но мне каким-то чудом удалось сделать несколько шагов к двери.
— Даже так? — заинтересованно процедил Лукрецкий, который не стал мешать и не попытался удержать. Бросила быстрый взгляд через плечо. Мужчина вальяжно развалился на опустевшей постели и подложил руки под голову. — Надоест мучиться, позови.
Придерживаясь за косяк, покинула комнату.
«Бежать!», — единственная мысль, которая вертелась в голове. Бежать подальше. Бежать быстрее. Куда угодно, только бежать. Бежать от Лукрецкого, чтобы не наделать глупостей. Бежать, но так хотелось остаться.
Посылая неуместные хотелки в задницу, желательно, в чью-то конкретную, я медленно добрела до двери. Черт, замков было безумное количество. Низ живота снова скрутило, и я облокотилась на стену, пережидая очередной приступ. Верхний замок, нижний. С ужасом поняла, что вот как раз самый нижний без ключа не открыть. Вот же зараза.
