…миг — и Машка жмет на кнопку, закрывая за мной дверь.
На поляну высыпало четверо молодых людей (развеселых, с огромными палками в руках)
— Надо же, как я и говорил. А вот и самки этих петухов. Пока они махаются там — мы здесь помашем.
Забились в угол мы, сгорая от ужаса.
Стучат подонки в стекло.
Смеются.
— Выходите, дамы. Добровольно — будет менее болезненно…
— С*ки! Чего им надо?!
— Инга, Инга, звони Косте! — вдруг завопила мне в лицо Таня.
Дрожу, но сражаюсь с экраном, с невидимыми кнопками смартфона.
Тяжелые, убивающие всякую веру, пустые гудки.
Не берет.
— Еще звони, еще! — визжат девки наперебой.
— И ты набирай!
— Да у меня не ловит!
— Инга!
— Звоню я, звоню!
Раззадоренные нашим страхом, ублюдки принялись еще сильнее стучать (уже и палками) по стеклу. Как маньяк загоняет свою жертву, так и те жаждали нашего апогея.
— Звони по тому номеру, что вбил! Ну!
Из-за потных ладоней, пальцев, экран перестал слушаться, вовсе игнорирует движения. А лихорадка достигает такого пика, что едва могу вообще попасть (даже в крупную) точку на дисплее.
— Звони, б***ь, Инга! Иначе всем нам сейчас будет пи***ц! — дико завопила мне на ухо Маша.
…звон битых стекол. Кто-то прорвался к водительскому сидению.
Секунда — и зарычали двери, раскрываясь настежь.
И снова гудки.
Пытаюсь глубоко дышать, дабы не завизжать от ужаса.
— Да, слушаю?
Замерла я в оцепенении, четко ловя каждое мгновение происходящего: и пусть девки обиваются изо всех сил, но эти мр*зи куда сильнее — хватая за волосы, тащат наружу, за собой, будто дичь, будто вещь, по полу…
Не знаю, откуда взялись из меня правильные слова, но что было сил, словно перед смертью, заорала я:
— Зоба! Парфенов! Костя… Под Судаком, на старом. Прошу, спаси нас! Молю!
Еще миг, удар по руках — разлетелся мой телефон на части; рухнула, согнулась вдвое и я — потащили на улицу за бары.
— Вас, с*ки, сейчас всех здесь прирежут! Как паршивых псов — только троньте нас!
Рычала, вопила из последних сил Машка, отбиваясь от них.
— Если наши — ваших вперед не прикончат!
— Сейчас Зоба приедет — и всех вас порешает!
— Ну-ну, Зоба! А чего не мэр, или президент?
— Смейся, смейся, с*ка, пока можешь!
— Это правда, — дрожащей рукой стираю со своего лица что-то липкое и вязкое (смотрю — чертова кровь, моя кровь).
Замер около меня «захватчик» взгляд то в глаза, то на своих ребят.
— Не надо, молю! — раздался пронзительный женский крик где-то в стороне, но затем резко стих.
— Стойте! — заорал тот, кто удерживал меня все еще в своей хватке. — Эта тварь, и вправду, кому-то звонила.
