Пару умных замечаний, почему я отдельно «тусуюсь» от своего парня Андрея (Мамонтова) — и мне прилетело, но получив в ответ, не менее, «странное» (мое) молчание, оставил в покое.
* * *
Уже и вечер. Костер лизал своими огромными языками темноту, сжирая оную вокруг.
Многие разбились по парам — и сидел кто где, я же в стороне — на поваленном дереве. Лишь тайком ловила чужие шутки, разговоры, взгляды…
— Кто-то видел Сквозняка? — поинтересовался какой-то парень (кажись, Дима).
— А зачем он тебе? — рассмеялся Костя.
— Мне он нафиг не нужен, но то, что этот пи**юк где-то сам по себе шатается, не на шутку пугает. Опять вляпается во что-то, а нам потом расхлебывать.
— А кто его, вообще, позвал? — не выдержала Машка.
— Да Леши это брат, — скривился в негодовании Миша. — Задолбал он уже им, но никуда не деться.
— Ну да, кровная обуза — это вам не письки воробьям показывать, — раздался знакомый голос.
Так и есть — Сквозняк (вышел откуда-то сбоку из кустов).
(многие от раздражения скривились)
— Верно, Тань? — вдруг тот продолжил, без намека на юмор, и уставился на Шабалину, на мою Шабалину…
— В смысле? — опешила та, вижу, что краснеет. — Ты че, больной?
— Ой, да ладно, а то ты добровольно тусуешься с этой молчаливой неадекваткой!
— Я тебе сейчас всеку, — резко подорвался с места Костя. Стремительный шаг к ублюдку навстречу, но замер в последний момент, злобно сжав кулаки.
— Всё, всё, тихо, — вклинивается между ними Леша. Разворот к Сквозняку. — Бро, иди покури.
— Че?
— Слышал же. Пошли покурим.
Тяжелый (мой) выдох. Отворачиваюсь.
— Инга, не слушай его, — резко подсаживается ко мне Таня, обнимает за плечи и притягивает к себе. — Я очень рада, что ты у меня есть, что приехала, и что мы сдружились.
Смущенно улыбаюсь, прячу взгляд.
— Ты моя сестренка — и это бонус. И никогда ты мне не была обузой. Честно.
Короткий, несмелый взгляд (мой) ей в лицо.
— Спасибо.
(к глазам вмиг подступили слезы — тотчас отворачиваюсь;
даже если она и говорит правду, все равно чувствую себя, словно пятая нога у треклятой собаки)
…
Не прошло и десяти минут, как вдруг где-то в стороне раздался странный шум.
— Я пойду посмотрю, — откликнулся Миша.
— Я с тобой, — поспешил за ним Костя.
…
Минут пять — и наконец-то вернулись. Стремглав вбежали наши парни на поляну. Кинулся кто куда: к сумкам, к багажнику; достали оттуда кое-какие предметы и, нервно зажав в руках, понесли с собой.
Замерли мы, девчата, в ужасе и оцепенении, молча наблюдая за происходящим, болезненно осознавая нечто страшное.
