— Спасибо, Ральф, — вежливо благодарит парень и позволяет портье отогнать машину. — Пойдем со мной, — Джейден берет меня за руку и мы входим в изысканное лобби Тайм-Уо́рнер-Це́нтра (прим.пер.: двухбашенный многофункциональный комплекс в Мидтауне Манхэттена).
— Что мы здесь делаем? — спрашиваю я удивленно и чувствую себя довольно неуместно.
— Здесь я живу, когда нахожусь в Нью-Йорке.
— Здесь?
Джейден ведет меня в ряд с лифтами, и мы поднимаемся на пятьдесят второй этаж, Прямо напротив лифта он открывает дверь, и мы входим в другой мир.
— Вау, — бормочу я.
Квартира переоборудована на огромном чердаке. Все открыто, со стенами из кирпича и стальных балок, так кажется на первый взгляд. Я бегу к окну и прижимаю нос к стеклу. Люди и машины на дороге выглядят миниатюрными.
— Это одна из немногих квартир в этом здании с открытым видом на парк. Многие остальные квартиры выходят на Трамп-та́уэр (прим.пер.: 58-этажный небоскрёб в Нью-Йорке).
— Обалдеть! — я не могу в это поверить. — Почем ты живешь в Нью-Хейвен, если у тебя с Гарри есть эта квартира?
Джейден качает головой.
— Это моя квартира. Я купил ее на деньги, которые дала мне мать. Гарри здесь еще ни разу не был. Он даже не знает про эту квартира. Это мое очень личное место отдыха, о котором знаю только я... и теперь ты.
Парень тянет меня за руку от окна.
— Пойдем, я покажу тебе все остальное.
***
После детального осмотра квартиры, мы с комфортом устраиваемся на удобном диване. Джейден тянет меня на колени, и мы делимся колой, которую нашли в холодильнике.
— Почему твоя мать дала тебе так много денег, чтобы ты мог купить такую квартиру? Она должно быть стоить несколько миллионов, — я совсем не хочу размышлять над точной суммой, иначе мне совсем станет плохо.
— Четыре.
— Что четыре?
— Квартира стоит четыре миллиона.
Теперь мне плохо.
— Моя мать подарила мне эти деньги потому, что хотела успокоить свою нечистую совесть. Сначала я хотел перевести их ей обратно, затем растранжирить, но, в конце концов, выбрал то, что принадлежит только мне. Что-то, где никто меня не найдет, здесь я могу быть Джейденом Джоном Стайлзом, которого никто не знает.
Я внимательно смотрю на него. Его взгляд сосредоточен и направлен на противоположную стену.
— Для тебя, и правда, важно остаться неизвестным?
Он кивает.
— Да, ты не знаешь, какого это, всегда находится на публике. Постоянно преследоваться папарацци, даже если ты всего лишь сын экс-звезды. Теперь, когда мы снова живем в Нью-Хейвене, и отец осуществляет свою мечту о теннисном лагере, я рад, что живу с ним. Но я также рад иметь эту квартиру.
