Пробую подняться, чтобы сбежать, не желаю ничего слышать, но рука Джейдена так крепко обнимает меня, что я не могу пошевелиться. Похоже, он просто держится за меня.
— Я знаю, что ты всё время ждала от меня новостей, но я не мог писать. Когда я прилетел в Испанию, Елена уже умерла. Она не выжила, и я винил себя. Я в то время ощущал себя, как в кошмарном сне. Если бы я с ней остался, она бы не умерла. Мне лишь позднее стало ясно, что Елена сама была виновата в своих поступках. Но я столько лет чувствовал себя ответственным за Гарри, что не мог рисковать своей шкурой. Только через десять месяцев мне стало ясно, что я натворил, когда оставил тебя безо всяких объяснений. А когда вернулся, было уже поздно. Ты уехала, никто не знал, где ты, даже Айрленд. Когда ты однажды с ней связалась, я подумал, что теперь всё наладится, но ты обо мне никогда не спрашивала, будто хотела вычеркнуть из своей жизни. Сначала я не мог в это поверить, потом почувствовал себя оскорбленным в моём самолюбии, и только спустя годы до меня дошло, что мне придётся ждать, когда ты вернёшься, чтобы меня простить.
Я распрямляюсь и смотрю Джейдену прямо в лицо.
— Ты действительно думаешь, что я бы не поняла, почему ты безо всяких слов отправился в Испанию? Ты действительно думаешь, что я настолько себялюбивая, что не смогла бы простить тебя? — спрашиваю я его и смотрю в его печальные глаза, в которых теряюсь.
— Давай покончим с этим разговором, — коротко говорит он и притягивает меня к себе.
— Ты не думаешь, что мы сейчас и здесь должны объясниться? — нежно спрашиваю я, поглаживая пальцем его лицо.
— С этим покончено, я ничего не сделал для того, чтобы вернуть Елене жизнь, но ты нашла ко мне дорогу. Я беру от тебя то, что ты готова мне дать. Ты мне очень нужна, Ава.
Он касается руками моего лица и целует. Сначала нежно, потом всё сильнее приживается губами. Запах лимона и чего-то древесного проникает ко мне в голову и возбуждает так сильно, что я хочу чувствовать Джейдена на своей голой коже.
— Пожалуйста, люби со мной сейчас! — с моих губ срывается стон, я вижу его ухмылку.
— Нет ничего лучше, сладкая малышка!
Я изучающим взглядом смотрю по сторонам, но терраса не просматривается, зелёные заросли защищают нас от небоскрёбов, которые стоят вдалеке. Дома в непосредственной близости гораздо ниже. Я ловко расстёгиваю пуговицы на его чёрной рубашке и стаскиваю её. Кружево татуировок, кажется, светится в темноте, и я провожу по ним кончиком языка.
