— Правда? — я задала вопрос, когда кассирша вернулась с нашей газировкой, улыбаясь Алтону и подозрительно глядя на меня. — Никогда не слышала о подобном.
— Конечно, ты не слышала об этом, — он взял свой стакан, на его лице появилась дьявольская ухмылка. — Почему ты должна была слышать об этом? Ведь об этом мало кому известно, и среди них абсолютно точно нет ни единого человека.
Я сглотнула комок в горле, когда окружающие люди начали приближаться ко мне.
— Думаю, мне уже пора… — Кто-то толкнул меня сзади, и я начала падать прямо на Алтона.
Он схватил меня руками с двух сторон, чтобы предотвратить падение.
— Тебе или понравилось падать прямо на меня, или ты просто неуклюжая, но в любом случае мне это нравится. — Он снова схватил меня за руку, при этом его пальцы так сильно сжимали мою руку, что я задалась вопросом, а не останутся ли у меня после этого синяки. Затем он завел свободную руку за свою спину, хотела бы я сделать подобное, достать нож из своего заднего кармана, и после этого ранить его и даже убить.
Но я застыла на месте, неспособная контролировать даже свое собственное тело, и все, что я могла делать, это просто ждать. Это оно, они точно хотят меня убить.
— Знаешь, в этом городе скоро многое изменится. Случится много смертей, — сказал он, и это заставило меня мысленно вернуться к смертельному предзнаменованию, которое я видела в кампусе. Хотя у меня не было времени на рассуждения, так как Анамотти снова начали приближаться ко мне. — Конечно, это нужно не просто так, а для важного дела.
— Смерти, которые вы совершите, — внезапно мои слова снова стали принадлежать лишь мне. Свобода… на вкус она просто божественна. Однако у меня не было времени чтобы отпраздновать это событие, потому что Анамотти подобрались ко мне еще ближе.
— Конечно, кто будет достаточно умен для того, чтобы совершить подобное? — остроумно замечает Алтон.
Улыбаясь, как Чеширский кот, я выскользнула из его хватки.
— Ну, это легко может быть Торва. — Моя свобода снова испарилась, и я оказалась в лапах у черт знает кого. — Они точно умнее, чем Анамотти.
Он пропустил мою подколку, глядя мне в глаза, при этом в его взгляде мелькнул намек на страх. Какого черта он так забеспокоился?
— Я вижу тебе известно больше, чем я думал, что меня несколько удивляет. Моя дочь говорила, что ты не очень сообразительная.
«Дочь, которую ты убил», — хотела ответить я, но не смогла, так как контроль видимо опять перешел к Кэмерону.
