Он прицокнул языком и снова откинулся на спинку кресла, как будто подведя итог, что я просто безнадежна.
И у меня едва не бомбануло. Во-первых, мне Зимин шею свернет!
Мать твою, Казаков! Ты что, Дамблдор, что ли? Как ты наколдуешь то, что вопросы будут, но последствия нет?! Это было раз. Во-вторых, я занимаюсь бухгалтерией. Я! Не надо мне говорить, как делать мою работу! Мой гуру просто удавил бы тебя за это на месте! В-третьих… а в-третьих я бы от всего этого отказалась и высказала причины вслух, если бы не была связана обязательством с Ерохиным. И согласно этим обязательствам мне нужен был компромат на СТО Казакова. Но как этого добиться, если он мне не будет доверять и соответственно не даст сунуть нос в черную бухгалтерию?..
Глубоко вздохнула, сверля взглядом перечень фальшивых машин, которые мне нужно будет дописать.
Н-да. Пока мне удается собрать компромат только на себя.
Подняла на Казакова взгляд и невольно похолодела от легкой иронии в его глазах и едва заметной полуулыбке, тронувшей губы. Казалось бы, он прекрасно слышал мой внутренний протест, словно бы я действительно проорала его вслух. Меня мимика подвела? Да быть не может. Тогда в чем дело?
— Мне подождать? — негромко спросил он, вопросительно приподняв бровь.
— Чего подождать? — слишком нервозно взяла листы и это не осталось для него незамеченным — его улыбка стала отчетливой. Унизительной.
— Вашей новой попытки соблазнения, Полина Викторовна. Или сегодня вы не будете меня веселить?
Сука.
Как мне с ним обращаться? Вот как? Он вообще не воспринимает меня всерьез, еще и глумится. Сука.
— Ну, так и? — Казаков вопросительно посмотрел на меня, находящуюся в полном замешательстве. Снова прицокнул языком, чуть откинул голову и, глядя на меня сквозь ресницы, немного устало произнес, — Полина Викторовна, давайте с вами откровенно. К чему были эти ваши попытки вызвать у меня эрекцию? Зачем я вам?
— Потому что вы богатый. — Паузу затягивать было нельзя, поэтому я брякнула первое, что пришло мне на ум.
Фейспалм я сделать не успела. Потому что Казаков, закативший глаза, умел удивлять неожиданными выводами:
— То ли это попытка бывалой хищницы взять меня искренностью, то ли осечка женщины имеющей какую-то другую цель, но избравшей такую избитую стратегию для прикрытия основного мотива.
А вот тут мне стало не по себе. Его срочно надо уводить от этого второго вывода. Поэтому я, тщательно пытаясь сделать голос кокетливым, хлопнула ресничками и по-дурацки хихикнув, произнесла:
