Разучившись дышать и научившись заново, Ева прерывисто втянула в легкие воздух, и он отпустил ее.
— Теперь ты готова меня выслушать?
— Кто ты такой? — она подняла на него влажные светло-карие глаза. В них больше не было того ужаса, который испытывает любой человек, теряя по крупицам свою реальность. В них было чистое потрясение.
Марк сел на противоположный угол дивана.
— Я, конечно, хотел бы начать с того, что ты видела в последнее время, так было бы проще объяснить, но к этому мы еще вернемся. Я маг.
С ее губ сорвался нервный смешок:
— Как в той передаче?
— Нет, — снисходительно улыбнулся мужчина. — Настоящий.
— Все так говорят. Что ж ты тогда в программиста того из пистолета стрелял? Абракадабра не подействовала?
Ее насмешка повеселила самоуверенного красавца, как плохая шутка:
— Не подействовала. Амулетик у него был от моей магии. Пришлось так добивать.
— Так это жесткая конкурентная борьба, или кто-то порчу просил навести, а ты не справился?
— А ты зубастая. Мне нравится, — прищурился он и вытащил из воздуха сигарету.
— Это моя квартира, — ядовито напомнила она.
— Справедливо, — склонил он голову набок. Сигарета растворилась между пальцами.
— Так, за что парнишку-то пришил, волшебник?
— Потому что парнишка тот и так не жилец был, его тело Пустой занял, энергию жизни всю почти израсходовал, искал жертву перекинуться. Как те монстры, что ты видела.
— Ничего я не видела.
Взгляд с прищуром метнулся к ней.
— Врешь. Я видел, как ты из троллейбуса рванула. Так бегают, когда смерть по пятам гонится. Не думаю, что от контролера убегала.
— Может, ты плохо меня знаешь.
— Сама веришь в это? — опять от него повеяло самоуверенностью.
Ева фыркнула.
— Ну, что ты там мог узнать? Родилась-училась-работаю? Ну, адрес, ну состав семьи. В фильмах еще говорят, что привычки узнать можно, если следить за человеком. Так я неделю в больнице провалялась. И поверь, это не входит в мои привычки.
— Знаю. Ни одного больничного за три года, — покладисто согласился он.
Ева покачала головой. Ей вдруг стало совершенно все равно, что он там узнал о ней. Ее жизнь была абсолютно обычной, рутинной, скучной. С перерывами на встречи с друзьями и домашними хобби. Ничего интересного. Даже обидно.
— Зачем ты следил за мной? Боялся, выдам тебя?
— Нет. Ты единственная видела меня таким, какой я есть, твои показания разнились бы с остальными свидетельскими, и их не приняли бы в расчет из-за удара головой и шока.
— Тогда зачем?
Марк помедлил с ответом, подбирая слова. Ева уловила какую-то внутреннюю борьбу. Но она быстрой тенью растворилась в принятом решении.
