Игорь удивился такой идее. Игорь пожал плечами. Игорь что-то взвешивал про себя. И, наконец, сказал:
— Возьми пока что все необходимые анкеты для заполнения. А там посмотрим.
Но я знала, что это означало согласие.
* * *
Месяц в Москве, готовя свои документы для Сорбонны, я провела, как в бреду. И постоянным сюжетом этого бреда была девушка, похожая на меня. Она мне снилась, я думала о ней повсюду, мысль о ней накрывала меня волной нервной судороги и жара. Я не понимала, что со мной происходит…
Не выдержав, я сказала как-то Игорю. Легко так, вроде невзначай, за завтраком:
— Представляешь, я видела в Париже девушку, похожую на меня, как две капли воды! Я обалдела, когда ее увидела! До того похожа…
— Бывает, — ответил Игорь, допивая свой кофе уже стоя. — Я тебе позвоню часа в три.
Ну правильно. А на что я рассчитывала?
* * *
Тогда я решилась и пристала к маме. Мама недоуменно пожимала плечами и заверяла что никакой сестры-близняшки у меня нет и никогда не было. Что я родилась одна-единственная, ее дочка, ее дочурка, ее ребенок… Она почему-то расплакалась, потом пошла пить валокордин,
Конечно, мама могла так рассентиментальничаться просто из-за воспоминаний о маленьком пушистом бэбике, которым я была когда-то, когда умещалась в маминых руках, а теперь вымахала в здоровую дылду и к тому же переехала к Игорю и мама скучает в одиночестве, ведь у нее никого кроме меня нет… Ну и так далее. Но что-то было все же подозрительное в ее валокордине было.
Я сказала: «Мам, ну пожалуйста, скажи мне правду… Ты что-то не договариваешь… Я ведь чувствую.»
Мама покачала головой, глядя на меня почему-то укоризненно.
— Знаешь почему мы развелись с твоим отцом? — заговорила она, наконец. — Не только потому, что он пил. Но ещё и потому, что он меня довел своей ревностью. Ты ведь на него не похожа… Совсем не похожа. Ни чуточки.
Я молчала, не зная, что последует — или не последует? — за этим вступлением. Но и мама замолчала. Наконец, я отважилась и спросила:
— Я действительно… То есть мой отец действительно мой?… Или?…
Мама подняла на меня удивленные глаза и, заливаясь краской, как первоклассница, сказала мне твердо:
— Я твоему отцу не изменяла.
— Извини, мам, не думай, я просто спрашиваю, чтобы понять… Я бы тебя не осудила. Всяко бывает в жизни, — рассудила я философски.
Мама, кажется, удивилась ещё больше моей мудрости. Потом улыбнулась и покачала головой:
— Но ты ведь и на меня не похожа. Ни в какой период жизни в твоем лице не промелькнуло сходства с кем-то из нас, или хотя бы с дедушками-бабушками… Я наблюдала как медсестра целые семьи и знаю, что бывает так: родился младенец — ни на кого не похож, в год становится похож на папу, к десяти вдруг мама проявляется, к двадцати какая-нибудь бабушка или тетя… Или наоборот. Но ты — никогда, ни на кого. Понимаешь?
