- Как дела? - спрашивает она.
- Хорошо. А у вас?
- Отлично.
Я провожу ее в конференц-зал и указываю на стол.
- Мистер Бентон скоро подойдет, - говорю я и ухожу, размышляя, не была ли женщина, которая показала мне эту самую комнату, их маленькой драгоценной игрушкой до меня.
Когда я возвращаюсь в их офис, застаю Тобиаса, разговаривающего по телефону.
- Меня не волнует изменение правил… - он замолкает, увидев меня. - Если нужно. Но она не останется на ночь. Это моя последняя ночь.
Он вешает трубку, и я замечаю свою сумочку у Престона в руке.
- Куда я направляюсь? - спрашиваю я.
- Ты должна поехать к Третьему сегодня.
- Я не хочу.
- Все будет хорошо.
Мне становится по-настоящему страшно.
- Нет...
Престон нежно берет меня за руку и выводит через дверь.
- Милая Элла, не волнуйся. Увидимся сегодня вечером на балу.
Я смотрю через плечо на Тобиаса, когда мы заходим в лифт.
- Тобиас.
- Правила есть правила, ягненок.
- Полное подчинение, - напоминает Престон. - Всего лишь еще один день. И осталось только одно испытание.
Я делаю глубокий вдох, борясь со страхом и яростью, пробивающимися сквозь меня, как волна. Когда двери лифта раздвигаются, они проводят меня через вестибюль и к входным дверям. И, конечно же, у обочины уже ожидает черный автомобиль. Как всегда.
Настойчивая рука Тобиаса слегка касается моей спины, пока он провожает меня к машине. Престон идет впереди меня и открывает заднюю дверь. Я ничего не вижу, кроме яркого солнечного света снаружи машины. Этот дверной проем выглядит как глубокая, темная дыра.
- Я буду скучать по тебе, сладкая Элла, - произносит Престон, подходя ко мне и проводя пальцами по моей щеке. Он наклоняет голову в сторону, наблюдая за пальцами на моей коже, прежде чем поднять мой подбородок и мягко прижаться губами к моим. Мои губы инстинктивно раскрываются, и его теплое дыхание скользит по моему лицу, когда он издает тихий смешок. Когда мужчина отступает, на его губах появляется легкая улыбка.
- Всегда такая готовая, - шепчет он, прежде чем отвернуться.
Я медленно поворачиваюсь лицом к Тобиасу. Он не любитель прощаний. Потому что, ну, это будет означать, что ему не все равно. Я просто игрушка для него. Глупая, сломанная игрушка, которая не хочет, чтобы ее делили со своим извращенным другом. Его рука лежит на моем бедре, ощущение ее веса напоминает мне, что я принадлежу ему.
Мой взгляд встречается с его темно-зелеными глазами, прежде чем опуститься на его широкую грудь. Я смотрю на идеальный шов по краю его пиджака, темно-синяя ткань его костюма слегка светится под ярким солнцем.
