Или, возможно, вместо этого, отвлечь его.
— Почему ты позволил доктору увидеть меня в таком виде, когда убил тех людей, которые бежали ко мне, когда мы вошли? — спросила она.
Она наклонился, ухватился за край простыни и потянул.
— А тебе какое дело?
— Мне просто любопытно.
— Потому что он врач-селекционер.
— Врачи не хотят женщин?
Он нахмурился, словно впервые задумавшись над этим.
— Он евнух, как и все ему подобные. Иначе ни один Альфа в здравом уме не доверил бы ему лечить свою женщину.
Эмили не смогла сдержать удивлённого смешка.
— Неужели? В моё время евнухов почти не было.
На этот раз по его лицу было видно, что он считает её лживой слабоумной, и девушка была удивлена — хотя и благодарна — что это не привело к какому-то наказанию. Она догадывалась, что если информация не связано с ним, то ему плевать на правду. Или, может быть, он думал, что она сумасшедшая, и поэтому ожидал от неё определённого количества разглагольствований.
Не важно, что он о ней думает. Важно было то, что он делал с ней — быстро, жёстко, захватывающе и совершенно ошеломляюще. Только что Эмили была личностью, сама по себе, а в следующее мгновение она уже плакала от того, как её разрывало, когда он вонзал в неё свои пальцы, заставляя извиваться и пытаться избежать боли, но безрезультатно. Сразу же после этого варвар вонзил уже довольно опухшее, пульсирующее основание члена в её сопротивляющееся лоно. Ярость, с которой он это делал, заставила его делать это снова и снова, пока она не была поймана — буквально повиснув на нём, а он наблюдал, как она пыталась — и проигрывала — борьбу против своей низменной природы, к которой, казалось, её всегда вынуждало это положение.
— Расслабься, — прошептал он, когда она дёрнулась и напряглась под ним. — Спасения нет. Мне плевать, что сказки, которые ты сочиняешь, правда. Они не имеют для тебя никакого значения. Я дам тебе то, чего ты хочешь, что тебе необходимо. Это то, кем и чем ты являешься сейчас. Облегчи себе задачу и прими судьбу — его глаза поймали её полные слёз глаза. — Скажи мне, что ты моя.
— Никогда! — она представляла, как выплюнет это слово ему в лицо, но вышло совсем не так.
Любовник снова овладел ею, так унизительно легко, что сила её нежеланного оргазма уменьшила её сопротивление. Боль просто смешалась с криками экстаза, которые её похититель выжимал из её тела, принуждая её плоть подчиниться ему, присоединиться к войне против её разума, соблазняя её невероятным, безжалостным блаженством. Когда он, наконец, закончил, она уже была без сознания от полного изнеможения.
