Дверь приоткрылась, и в душевую заглянула Ирина Викторовна.
- Елена Сергеевна, все уже в спальнях, - доложила она.
- Хорошо. Левченко я сама отведу. Возьмите её карточку.
Воспитатель сделала отметку в Сониной дневной учётной карточке, отдала её Ирине Викторовне. Ночью все данные будут занесены в единый компьютер. Соне было приказано выйти из душевой. Вместе с Еленой Сергеевной она пошла по коридору по направлению к спальне двести четвертой группы. Чувствовала девушка себя неважно. Тело ныло, несмотря на душ и обезболивающую мазь, которая помогала не мгновенно. К тому же идти в одной короткой ночной рубашке рядом с представительно одетой воспитательницей так стыдно!
- Я была о тебе лучшего мнения, - уже спокойнее продолжала Елена Сергеевна. - Когда ты поступила в мою группу, я думала, что при всём желании не смогу тебя наказывать - ты могла бы просто не дать мне такой возможности. А что получилось? Ты допускаешь нарушения каждый день! Не спорю, тебе трудно пережить такую перемену в своей жизни. Но ты сама виновата, и всё это заслужила. Помнишь мои слова, что когда-нибудь ты за всё поплатишься? Так и получилось. Жаль только, что такой ценой. И сейчас только ты сама можешь себе помочь. Перестань себя жалеть! Если тебе не прощают промахов, так не допускай их. Тебе это по силам!
Они остановились около двери спальни. Соня осмелилась поднять глаза.
- Спасибо. Я постараюсь. Елена Сергеевна, а можно задать вам вопрос?
- Задавай.
- Скажите, пожалуйста, как сейчас Марина?
От волнения голос Сони дрогнул.
- Марина? А тебя это волнует?
Елена Сергеевна недоверчиво смотрела на воспитанницу.
- Очень! Я места себе не нахожу!
Выражение лица Елены изменилось. На нём появились озабоченность и тревога.
- Марина ещё в кардиологии, - тихо сказала она. - Уже больше двух недель она в больнице. Для жизни опасности нет, но как будет дальше со здоровьем, ещё неизвестно.
- Твоими стараниями! - повысила голос воспитатель.
Некоторое время она молчала, справляясь с волнением, но это удавалось плохо.
- Как ты могла? - эмоционально воскликнула Елена. - Тебе вообще место не здесь, а в уголовной тюрьме!
Соня была уничтожена.
- Мне очень жаль. Я виновата. Даже не представляю теперь, как я могла такое допустить...
- У тебя не было никаких причин так поступать! Никаких серьёзных причин! - перебила воспитатель. - Я много об этом думаю, и всё-таки не могу понять! Ни оправдания, ни прощения тебе быть не может!
"Не было причин? Ты знаешь, что была причина! Да, это меня не оправдывает, но причина была!"
