— Максим Петрович, вас спрашивает какая-то женщина, нет, я ее не знаю, он на секунду повернул одутловатое лицо к женщине, — откуда вы?
— Из Владивостока, — Галина нервно затеребила золоченый замок на своей «походной» дамской сумочке размером с хорошую крестьянскую торбу.
Стражник кивнул головой кому-то неведомому и нажал на открытие кнопку турникета.
— Прошу, второй этаж, приемная, вас ждут.
Галина быстро поднялась по крутой, но широкой мраморной лестнице с полированными деревянными перилами, прошла по длинному коридору, в конце которого светлело открытая дверь в большое просторное помещение с вывеской «Приемная».
«Как же мы не можем отойти от традиций коммунистической бюрократии и этой чертовой партийной, номенклатурной, а сегодня еще плюс «капиталистической» системами управления, теперь уже частными фирмами» — думала Савельева, шагая по красной ковровой дорожке. — Мы, словно папуасы, копируем у европейцев их стиль жизни, законы, одежду, моду на дорогие престижные авто и дома, но все это делаем неуклюже, примитивно, можно сказать с вбитыми в нас веками лакейскими и холопскими привычками. Хотя каждый на своем месте считает себя продвинутым, креативным, а на самом деле, посади крестьянина на Мерседес, и он также будет ехать в нем в одной майке полупьяный и, лузгая семечки, сплевывать их в окно…. все, все одно и то же», — Галина отчаянно махнула рукой и вошла в приемную.
Две молодые и некрасивые секретарши лишь на секунду оторвали свои мышиные глазки от компьютерных мониторов с разложенными карточными пасьянсами, чтобы оценить посетительницу и указать рукой на дверь с надписью «Гендиректор. Не входить! Опасно для жизни!» и вновь уткнулись острыми носиками в свои житейские проблемы, развернутые на экране деловыми программистами.
Савельева нервно ухмыльнулась, оценив юмор генерального, и без стука вошла в кабинет. Навстречу ей о из-за большого, овального, темной полировки, стола, поднялся немолодой, но с приятным и свежим лицом худощавый человек, сверливший ее насквозь острым взглядом серых глаз, увеличенный линзами круглых очков-велосипедов. Он был одет в щегольской итальянский костюм темно-синего цвета, тонкая шея была стянута красным галстуком с золотой, в виде сабли на цепочке, застежкой.
Галина привыкла в своей теперешней работе встречаться с разными людьми и потому, ни дорогая косметика, ни парфюм, ни одежда, ни украшения ее партнеров никогда не вводили ее в заблуждение, но от этого невзрачного человека веяло волевой энергией, и она это мгновенно ощутила на себе и непроизвольно сжалась, свой голос она слышала, как будто, издалека.
