Поэтому он сразу заметил, когда Т'реб приземлился на своем зеленом драконе и, вместо того, чтобы вылететь снова на сбор холодилки с другими всадниками Вейра, направился к жилищу Б'ная. Острый взгляд Пьемура безошибочно определил признаки необычного возбуждения в поведении зеленого всадника. Выпустив просторную рубаху над свободными штанами и натянув потуже шляпу на голову, Пьемур вышел из тени деревьев и зашагал через весь посёлок за Т'ребом.
Пытаясь выглядеть беззаботно прогуливающимся, Пьемур обошел вокруг деревянной хижины Б'ная, чтобы иметь возможность подслушивать с тихой стороны постройки, где лиственные деревья давали ему укрытие, и где он мог оставаться незамеченным. Оказавшись позади хижины, он упал на четвереньки и быстро подполз к паре открытых окон. Затем сел на землю, прижавшись спиной к стене хижины, склонив голову набок и пытаясь понять, что происходит внутри. Звуки шагов были слышны вполне отчетливо.
Т'реб говорил, торопясь, его голос был на несколько октав выше, чем было бы приятно для музыкального слуха Пьемура. Сомнений не осталось: Т'реб был чем-то очень расстроен.
— Сегодня я, наконец, всё решил для себя, Б'най. Хватит сомневаться, что правильно, а что нет. Я договорился встретиться с ним и начать действовать.
— Успокойся, Т'реб, — это был уже голос Б'ная, пытающегося успокоить своего гостя.
— Разве ты не видишь, Б'най? Мы должны делать хоть что-нибудь.
— Возможно, ты реагируешь слишком остро, — сказал Б'най.
— Но ты не видел её, Б'най. Это было невыносимо!
— Что именно ты видел, дружище?
— Maрдру! Она пыталась увести Лорант'у с Площадки Рождений. Она стонала.
— Мардра или Лорант'а? — спросил Б'най.
— Лорант'а, болван!
Какое-то время было слышно только молчание, и Пьемур мог только догадываться, что Б'най смотрит на Т'реба в ответ на его грубость.
— Я никогда раньше не слышал, чтобы дракон издавал такие звуки, — наконец продолжил Т'реб. — Это вывело меня из себя.
Не так уж это и сложно, подумал Пьемур, зная, насколько изменчив был характер Т'реба даже в лучшие времена.
— Это не было обычным стоном, или звуками, которые издают драконы во время кормления; нет, это было медленное, душераздирающее рычание, доносившееся из самых её глубин. И этот звук продолжал усиливаться, Б'най, до вопля, настолько отчаянного, что я подумал, что она умирает.
Пьемур услышал, как Б'най пробормотал что-то неразборчиво, затем Т'реб продолжил.
— Мардра умоляла Лорант'у: «Пойдем, любовь моя, — говорила она, — мы не можем снова и снова переживать эту потерю».
