Крэмб осторожно закрепил эскиз на плоском куске коры, затем разложил пять маленьких порций цветного порошка на меньшем куске коры и добавил воды в каждую кучку, размешав, чтобы получилась однородная, мягкая паста. Пьемур не смог сдержать улыбку, увидев, что Крэмб высунул язык из уголка рта, невольно изогнув губы в улыбке. Похоже, художнику нравится это занятие, предположил Пьемур.
Пьемур зачарованно наблюдал, как Крэмб использует пять основных красок для создания всей гаммы цветов, которые можно найти в окружающем его пейзаже. Начав с верха пергамента, Крэмб быстро и тщательно залил нужными цветами рисунок. Пьемур пожалел, что не может видеть работу Крэмба, хотя этот же пейзаж был прямо перед его глазами.
Вздохнув, Крэмб осторожно отложил готовый рисунок в сторону, чтобы тот высох. Затем взял меньший прямоугольник пергамента из своей сумки и быстро начал делать следующий рисунок, взглянув на спящего Tулана пару раз за всё время работы. Затем Крэмб пополнил свою палитру и закрасил второй рисунок. Возможно, он просто не хочет, чтобы остатки краски на его палитре пропали зря, размышлял Пьемур.
На своём месте под тенистым деревом проснулся Tулан, с отвратительными звуками прочистив горло. Он сел и посмотрел в сторону Крэмба.
— Надо бы развести костёр и принести пресной воды, — сказал он, как бы обращаясь не к Крэмбу, а куда-то в воздух над их маленьким лагерем.
— Как ты думаешь, всадник подождёт еще день, пока я не закончу работу? Мне еще предстоит рисовать ночной пейзаж, когда стемнеет, — сказал Крэмб сдержанно. Пьемур не был полностью уверен, но ему показалось, что он заметил легкую улыбку на губах Крэмба.
— Конечно, конечно! Лучше оставайся здесь, Крэмб, и заканчивай побыстрее. Нам нужно, чтобы эти эскизы были готовы к завтрашнему дню. Иди, работай! — сказал Тулан, взмахом отпустив художника.
Недовольный Тулан отправился на поиски сухих веток для растопки и наделал немало шума, пока, возвратившись с добычей, не занялся разведением огня. В завершение, он поставил незажжённые, поросшие мхом факелы по обе стороны от стула Крэмба, чтобы тот воспользовался ими позже. Пьемур с улыбкой отметил для себя, что Крэмб невозмутимо продолжал заниматься своим делом, пока Тулан громко падая и ворча, бродил вокруг лагеря. Либо Крэмб был настолько поглощен, что совершенно не обращал внимания на усилия своего коллеги, либо, что более вероятно, размышлял Пьемур, он научился просто не обращать внимания на него.
