– Ты что, издеваешься надо мной? – спрашиваю я с раздражением. – Куда ты, чёрт возьми, собралась?
– Тебя это не касается.
Александра поднимает голову вверх, её челюсть напряжена.
– Меня это не касается, да? – моя рука оказывается на её руке прежде, чем я даже понимаю, что делаю, и Алекс смотрит на меня с вызывающим выражением. Её губы раскрываются, они чертовски пухлые, и всё, о чём я могу думать – это сцеловать этот самодовольный взгляд с её лица.
Это не то, о чём я должен думать. Поцелуй с этой соплячкой не должен крутиться в моей голове.
– Да, Джеймс, это тебя не касается.
– Я – твой телохранитель.
– Больше похож на тюремного охранника, – выплёвывает она.
– Ты – моя работа, – рычу я. Блядь, почему её глаза должны быть такими невинными? Бьюсь об заклад, ей сойдёт с рук убийство, если она будет смотреть на людей с широко раскрытыми глазами, как делает это сейчас. За этим невинным морганием, она планирует свою следующую игру в покер с русской мафией. Ставлю на это свою зарплату.
Чёрт, эта девчонка, наверное, сейчас крадёт мой бумажник из кармана. Я делаю мысленную пометку, чтобы проверить его позже.
Уголки её губ медленно растягиваются в ухмылке.
– Возможно. Или может ненадолго.
– Хорошая попытка, но это не так, принцесса, – говорю я ей. – Твой отец меня не уволит. Из всех людей в мире он лучше всех знает, какая ты заноза в заднице.
Девушка пожимает плечами.
– Знаешь, для кого-то вроде тебя есть много более лёгких мест работы.
Я не смог удержаться от смеха.
– Ты не очень утончённо действуешь, – замечаю я. – Попытка заставить меня уйти не сработает, душечка.
Она прищуривается.
– Я – принцесса. Ты не можешь называться меня «душечкой», – она делает паузу. – Джеймс.
– Назовёшь меня Джеймсом ещё раз, и я буду звать тебя хуже, чем душечкой.
Выражение её лица ожесточается.
– Джеймс.
– Прекрасно. Не говори, что я тебя не предупреждал. Хочешь, чтобы я называл тебя Сахарные Сиськи? У тебя получилось.
Её челюсть падает, и она судорожно вздыхает.
– Прости?
– Ты слышала меня.
Я отпускаю одну её руку, крепко держа за другую, потому что эта девушка, безусловно, бегунья, и я не выпущу её из своей чёртовой хватки.
– Я в буквальном смысле, даже не знаю, что означает это выражение, – говорит она высокомерно. – Я предполагаю, что это грубая американская фраза.
– Неа, это одна из тех пиздец-каких-классных американских фраз, – отвечаю я. – А теперь тащи свою королевскую задницу обратно в машину, потому что мы возвращаемся во дворец.
