Здесь уместно будет привести свидетельство другого крупного купца и мецената, П. И. Щукина, родившегося в 1853 году, то есть на 21 год позже П. М. Третьякова. Петр Иванович принадлежал следующему поколению купеческих детей. Несмотря на то что его образование было более совершенным — целый штат первоклассных гувернеров, школа и пансион для мальчиков, — юному Щукину тоже пришлось осваивать торговые вопросы на практике. Так, на протяжении двух лет (1872–1874) он работал волонтером (то есть не получая жалованья. — А. Ф.) в торговом доме Абельсдорфа и Мейера. «Занятия мои у Абельсдорфа и Мейера были исключительно конторские. В конторе я видел счета фабрикантов и образцы их товаров, но ходить в помещавшийся рядом с ней магазин, где на полках лежали сами товары, мне не приходилось»>[53].
Весной 1874-го Петр Иванович увольняется. Он переезжает в Лион, где начинает служить, как и прежде, волонтером у фабрикантов Севена и Барраля. Вот как будущий купец описывает процесс получения предпринимательского опыта: «Мои занятия у Севена и Барраля заключались в следующем. Из магазина я носил небольшие мотки суровой пряжи разных сортов для определения процентной влажности и других ее качеств в общественную кондиционную для шелка… или же относил довольно тяжелые партии шелковой суровой же пряжи в красильню… В самом магазине я просматривал доставляемые ткачами куски шелковых материй, по краям которых нитками отмечал встречавшиеся пятна… после чего куски относились в пятновыводное заведение. По возвращении кусков из этого заведения я вторично их просматривал, чтобы удостовериться, насколько выведены пятна. К кускам материй я пришивал ярлыки»>[54].
В 1875 году Щукин перестает работать у Севена и Барраля и начинает обучение теории фабрикации шелковых тканей, а по окончании этого курса занимается практикой. Состояла она в следующем. Петр Иванович собственноручно ткал бархат у одного мастера, у которого было несколько станков, помещавшихся в неприглядной, с каменным полом, мастерской… и далее: «Работал я у этого мастера с месяц, причем бархат, который я ткал, был очень широкий, вследствие чего выработка подвигалась весьма медленно. Моя работа состояла в том, что я приводил в движение челнок с утком, пропускал железный прутик с желобком и разрезал сплетение ниток особым ножом… По мере выработки бархата он укладывался, чтобы не мялся, в деревянный цилиндр, приделанный к станку»>[55]. Очевидно, этот этап обучения был необходим, чтобы молодой купец научился разбираться в качестве приобретаемой для продажи мануфактурной продукции.
