Руку заставил дрогнуть страх. Страх же на время сковал тело Зумхарара. Охотнику показалось, что от обрыва оторвалась и приближается к нему мохнатая скала. У скалы имелась голова с маленькими, ничего не выражающими глазками, две ноги, две длинных руки. Ее глазки смотрели сквозь тень ивовой рощи, в которой сидел Зумхарар, они видели охотника.
— Спаси, Энки! — нашел-таки силы воскликнуть человек. — Скажи, какого земляного демона я обидел!
Будто раззадоренная голосом Зумхарара, ожившая земля перешла на рысь. Человек поразился необъятности плеч существа и понял, что ни стрелы, ни дубинки, ни даже остро отточенный нож не нанесут демону вреда. Завизжав, словно поросенок, которого тащат под нож мясника, охотник бросил оружие и пустился в бегство. Тут же за его спиной раздался дробный топот: скала очень резво передвигала ногами. Зумхарар с тоской подумал, что еще несколько мгновений, и она догонит его, сомнет, превратит в кровавую лепешку. Однако удовлетворившись, видимо, тем, что нагнало на охотника страх, существо неожиданно остановилось. Зумхарар, не снижая скорости, удалялся от водопоя, еще не смея надеяться на спасение.
Там, где ручей, стекавший с обрыва, терялся в обширном тростниковом болоте, у охотника был шалаш. Делали такие шалаши просто. Прежде всего Зумхарар вырубил круглый участок тростника и выложил образовавшееся свободное место срезанными стеблями словно циновками. Тростник, росший по краям этого пространства, охотник пригнул к середине и связал так, чтобы получилось нечто вроде сводчатого потолка. В шалаше было темно, душновато, пахло быстро истлевающими стеблями, но после бегства от скалы по открытому месту шалаш показался Зумхарару настоящим укрытием. Он нырнул в темноту и, обливаясь потом, замер.
Кого ему довелось встретить? От какой пуповины оторвался этот земляной ком с руками и ногами? Чего он хотел: убить Зумхарара или просто прогнать? Если чудище было голодно, почему же оно не схватило какую-нибудь из антилоп, ведь те пробегали близко-близко от него?
Сперва охотник хотел выждать какое-то время, а потом вернуться к засаде, чтобы забрать оружие. Если скала ушла, может быть ему удастся поохотиться. Как ни страшно было Зумхарару, возвращаться в город с пустыми руками он не желал. Но что-то вдруг зашумело на краю заводи и сердце охотника ушло в пятки. «А если это Он? Пробирается к шалашу, чтобы прыгнуть на него, или вытащить меня за ногу, разорвать на куски?» Ужас был настолько велик, что охотник с трудом сдержал рвущийся из груди вопль.
