Дыхательная гимнастика немного привела в чувство.
Открыв глаза, мужчина огляделся. Взгляд получилось сфокусировать не сразу. Смятая постель, крохотная капля крови на покрывале. И тишина, такая вязкая и жуткая, что дрожь прошлась по влажному от пота телу.
— Софи.
Голос был хриплый, а в горле так пересохло, что мужчина раскашлялся.
Где она? Яд должен был вырубить. Куда девчонка сбежала?
Как оказалось, недалеко. София лежала на ковре недалеко от зеркала. Кудрявые волосы в беспорядке, губы искусаны до крови. Рана на шее выглядела кошмарно и чернильные линии уже стали подбираться к сердцу.
Отлично. Процесс запущен.
— Кай, — хрипло прикрикнул дрейг, поворачиваясь к двери.
Вышло не очень громко и совсем не грозно, но его услышали.
Слуга появился секунд через тридцать и почтительно склонил голову.
— Да, А'Рэ?
— Гостью поднять и уложить в постель. За ней нужен присмотр.
— Я распоряжусь.
— Мне еды. И побольше.
— Принести в гостиную?
Форр задумался на мгновение.
— Да.
— К вам уже час пытается пробиться Рэ* Аррат, — добавил слуга.
— Надо же, какая настойчивость, — криво усмехнулся дрейг. — Быстро же разнесли.
— Прикажете впустить?
— Впускай. Только сначала принеси мне еды.
Общаться с заклятым другом на голодный желудок после перерождения совершенно не хотелось. А разговор и так предстоял тяжелый.
У двери мужчина оглянулся, наблюдая, как слуга легко поднял девушку с пола и уложил на кровать, накрыв покрывалом.
— Ну же, Софи, не разочаруй меня, — произнес едва слышно и вышел.
Сейчас оставалось лишь ждать. Сможет ли ее организм перестроиться и адаптироваться.
_______________
Рэ* — вежливое обращение к дрейгу-мужчине.
Жажда.
Это первое и единственное, что я чувствовала, когда очнулась.
Никогда в жизни мне не хотелось так сильно пить. В горле все пересохло до такой степени, что казалось будто язык окаменел и высох. Губы потрескались и были больше похожи на древний пергамент, который я когда-то видела в музее во время одного из выступлений отца. Стоит только пошевелить ими, и они порвутся, обнажая кровь и плоть. Хотя может крови тоже не было, высохла, испарилась.
Я чувствовала себя иссохшей мумией. Жутким скелетом, обтянутым хрупкой, тонкой кожей. Невесомой как перышко.
И еще живой.
Как бы сложно и тяжело не было, я все еще была жива. Сердце билось, с трудом прогоняя густую кровь через сосуды, дыхание, такое призрачное и неуловимое, срывалось с губ. Воздух наполнял легкие и на выдохе покидал.
Боли не было.
