— Как? — гневно уточнил седой мужчина, убрав свой меч, понимая, что сражения не будет. Понял по взгляду сильного оборотня. Старик понимал, что братья снежных хормов не допустят убийств от зараженной женщины, но хотел знать, что они планируют для этого сделать, какие меры предпринять.
— С нами знахарка. Если она сможет помочь, то принцесса будет жить, — в разговор вступил Хантер, поглядывая на Сиену, злобно смотрящую на присутствующих, проклиная свое путешествие.
Услышав слова альфы хорма Северной тропы, все оборотни посмотрели в сторону Кассандры, которую в то же мгновение прижал мужчина, свирепо встречая жадные взгляды каждого.
— Отдайте девушку нашему клану. У нас нет знахарки уже несколько лет. Наши женщины умирают вместе при родах вместе с неродившимися детьми, — вдруг произнес мужчина с рыжими длинными волосами, заплетенными в хвост. — Вы не должны ее заставлять идти с вами. Она священна и в праве выбрать любой клан.
— Нет! — сухо ответил Креван, глянув на брата, чувствуя его неконтролируемую ярость.
— Вы не имеете права удерживать, если она не захочет, — не унимался он, с надеждой вглядываясь в голубые красивые глаза незнакомки, показывая свое уважение.
— Нужно дать ей выбор, — предложил молодой оборотень из клана барсов. — У вас есть знахарка. Старая, но сильная! У нас слишком мала и слаба, чтобы лечить от укусов беловолов.
Креван только собрался сказать, как все услышали свирепое рычание и громкое утверждение:
— Она моя истинная пара! Моя женщина!
В следующую секунду возникла полнейшая тишина. Приняв слова, оборотни стали молча расходиться, кивая головой. Лишь один остался. Ситар, оборотень-отшельник, проживающий в ближайшем лесу в старой заброшенной хижине. К нему обращались за ценными шкурами беловолов, на которых он охотился. Много лет назад его беременная жена была в плену у людей и умерла от жестоких пыток. Он не смог смириться с тем, что ее уничтожили. В его сердце жила лютая ярость ко всем живым существах, проживающих по тут сторону границы, но не было права уничтожать их. Он ушел из клана, желая себе смерти, но даже безжалостные звери его не трогали, чувствуя ярость и смерть от его хищной ауры.
Мужчина посмотрел на дрожащую принцессу, а потом на Ревальда, и произнес:
— Отдай ее мне…
— Нет, — грубо отчеканил Ревальд, показывая всем видом, что его мнение не обсуждается.
— У тебя есть женщина, отдай мне эту…
— В твоем сердце месть, — резко отчеканил виторг, поднимая левую руку, сурово выговаривая: — Уходи, Ситар. Я сказал свое слово.
