Все-таки в нем есть крупицы порядочности, даром что демон. С ним Марине однозначно будет лучше. Хотя бы какое-то время. А дальше… Дальше что-нибудь придумаю опять. Сейчас главное — вытащить ее из лап психа-извращенца. Нельзя оставлять Марину Лаймаху даже на одну ночь.
Меня резко обдало потоком обжигающего воздуха. Я вскрикнула — на долю секунды показалось, что я вот-вот вспыхну, как промасленная ветошь. Но тут же воздух стал холодным, а передо мной появилась рогатая четырехметровая фигура боевой трансформы демона. Которая тут же превратилась в голенького Каэрха.
Все-таки он завидный красавчик. А я озабоченная, раз даже в такой ситуации не могу не замечать этого.
— Ваше высочество, — поклонился он Вассерману.
А где Дорах? Я вертела головой по залу, но не находила принца. Даже не заметила, как он исчез. А глаза старика вновь залила мгла.
«Еще раз приветствую, Каэрх. Признаюсь, я понятия не имею, зачем Алена тебя пригласила. Могу лишь судить, это крайне важно для нее. Вы можете пройти в мой кабинет для беседы».
— А вы не станете подслушивать? — воскликнула я.
«Не стану, Алена, — насмешливо пообещал принц чертей. — Хочу только предупредить — покинуть мой дворец у тебя не получится ни при каких условиях».
Кто бы сомневался. Отвалив целую планету, уж постараешься, чтобы покупка не сбежала куда подальше.
Вежливым жестом жуткоглазый Вассерман пригласил нас проследовать за ним. Каэрх почтительно поклонился — что смотрелось очень забавно в сочетании с голым видом и приличной эрекцией!
Похоже, это у них все же побочный эффект трансформации. Интересно… а Дорах тоже перевоплощается в таком состоянии? И… станет ли делать это при мне?..
Фу, Рябченкова. Ты окончательно спятила с этими озабоченными демонами. Заразилась от них. Не о том сейчас надо думать, не-о-том!!!
Мы дошли до невысокой, по демонским масштабам, двери. Вассерман распахнул ее и предложил входить. Я решила тоже не ударить в грязь лицом и проявить вежливость:
— Большое спасибо, господин Вассерман.
В голове мягко и ласково прозвучало:
«Дорах, Алена. Альберта сейчас нет в своем теле. Лишь я».
С этим словами он закрыл дверь с обратной стороны, оставив нас с Каэрхом наедине.
Курчавый оглядел меня с головы до ног. Фыркнул насмешливо, но по-доброму.
— И как ощущение, что ты стоишь целой планеты? Греет гордость?
— Ничуточки. Не подначивай меня. Лучше скажи, твой брат был прав, что ты можешь впасть в немилость к отцу, оттого что упустил меня и Марину?
