— Ну, ничего, надеюсь, вы оба скоро поправитесь и приедете ко мне в гости, — сказал он, желая хоть как-то подбодрить Жувенала.
Тот с благодарностью принял приглашение и попросил Отавиу записать на клочке бумаги его домашний адрес.
Потом друзья обнялись, и Жувенал сказал Отавиу:
— Иди! Ничего не бойся. У тебя все получится!
Приехав, домой, Отавиу с удовольствием вдохнул аромат сада, потрогал кончиками пальцев шелковистые лепестки роз, окунулся носом в бархатистую пыльцу кремовых лилий, и лица затем направился к выстроившимся у входа Алексу, Онейди, Гонсале и Бетти с младенцем на руках.
— Я дома! — радостно сообщил он им. — А вы кто такие? Работаете здесь?
— Ты не узнаешь нас, Отавиу? — Огорчился Алекс. — Это твои дочери, твои друзья.
— Да-да, кажется, узнаю… Это мой внук! Можно, я его поцелую?
— Ну конечно, папа! — сказала Бетти.
— Значит, это мой внук, а ты — моя дочь?
— Да. Меня зовут Бетти. А это — твоя старшая дочь Жулия.
Отавиу поцеловал обеих, затем поприветствовал Алекса и Онейди.
— А меня ты помнишь, Отавиу? — сама подошла к нему Гонсала. — Я очень рада твоему возвращению домой.
— Что-то припоминаю… Вы приходили ко мне в больницу?..
— Да, много раз! Я — Гонсала.
— Вы очень красивая женщина! — одарил ее комплиментом Отавиу. — Но вам надо быть поосторожнее: моя жена Ева слишком ревнива. От нее можно ожидать всякого…
Примерно в том же духе он вел себя и за обедом, а после, уединившись в своей комнате с Алексом, признался, что всего лишь притворяется сумасшедшим.
Алекс не сразу ему поверил, и Отавиу пришлось пуститься в пространные объяснения:
— Это жестокий прием, я знаю. Но у меня нет другого выхода. Только так я смогу защитить вас всех. Пообещай, что никому не откроешь мою тайну!
— Обещаю. Но не могу понять, зачем тебе это нужно. От кого ты собираешься нас защищать?
— От убийцы. От Сан-Марино! Поверь, это не бред. Во время сеанса электрошока я вспомнил все. Абсолютно все! Ко мне полностью вернулась память, понимаешь?
— Я рад за тебя. Но зачем это нужно скрывать? Пойдем, объявим всем, пусть твои дочери и Онейди тоже порадуются.
— Нет, нельзя. Ты же обещал мне!
— Хорошо, мы никуда не пойдем. Только я все равно ничего не понимаю.
— Это трудно понять, согласен. А еще труднее в это поверить. Но я теперь точно знаю, что Сан-Марино убил моего отца и сбросил с балкона меня. Он очень опасен! Вот почему я должен сейчас притворяться беспамятным, и даже более того — умалишенным. Надо усыпить бдительность Сан-Марино.
