— Ты знаешь, я сегодня стала невольным свидетелем одной трогательной сцены. Мой отец и дона Гонсала были в комнате вдвоем, и…
— На что ты намекаешь? — с возмущением прервал ее Арналду.
— Ни на что не намекаю, — растерянно произнесла Бетти. — Я только хотела тебе рассказать…
— Не надо! Я все понял. И прошу тебя уважительно относиться к моей матери. Запомни: у нее не может быть ничего общего с сумасшедшим!
— Я тоже требую уважения к своему отцу! — вскипела Бетти. — Он не сумасшедший! Он просто потерял память.
— Это одно и то же. А еще он бросается на людей, в частности на моего отца. Знаешь, я давно хотел сказать, но все щадил твое самолюбие: ты не носи туда нашего сына! Я боюсь за него.
— Ну вот, наконец, ты открыл свое истинное лицо, — с горечью произнесла Бетти. — Теперь только осталось напомнить мне о дурной наследственности.
Это был вызов, и Арналду его принял:
— Да, я никогда не скрывал, что меня беспокоит дурная наследственность моего сына!
— Разумеется. Насколько мне известно, в моем роду сумасшедших не было! Еще неизвестно, что было бы с тобой, если бы ты, не дай Бог, перенес такую травму, как мой отец, — заметила Бетти, но у Арналду и тут нашелся веский аргумент:
— Не надо все списывать на травму. Мой отец говорит, что Отавиу с детства был не от мира сего.
— Ну, значит, тебе следовало бы разобраться в своих половых связях, — окончательно обиделась на него Бетти.
Арналду ее замечание очень уязвило.
— Лучше не напоминай мне об этом! Не то еще одно слово, и ты меня вообще больше не увидишь!
Он вышел, хлопнув дверью. И даже ночевал в комнате Тьягу.
А наутро супругов ждало новое испытание: Патрисии надоело жить в скромной квартире Флоры, и она решила переселиться в просторный особняк Гонсалы.
Первый, кого она встретила, приехав туда, был Арналду.
— Это добрый знак! — воскликнула Патрисия и бросилась ему на шею. — Я так по тебе соскучилась, Арналдинью!
Он довольно сдержанно поцеловал ее в щеку, вполне допуская, что Бетти может наблюдать за ним со стороны.
Бетти действительно увидела эту сцену из окна, и в ней взыграла ревность. А когда она узнала к тому же, что Патрисия намерена поселиться в их доме на неопределенный срок, то прямо сказала Гонсале:
— Нам с ней под одной крышей не ужиться!
Гонсала, до сих пор принимавшая сторону Бетти во всех спорных моментах, на сей раз повела себя иначе.
— Не забывай, что это мой дом, — сказала она строго. — Я получила его по закону, при разводе с Сан-Марино, и у меня есть полное право приглашать сюда своих друзей!
