– А что непонятного? – усмехнулась подруга. – Ты, вон, в человека превратился, а мы хуже, что ли? – добавила с нотками укоризны в голосе и взялась за ведро.
Вид у дамы решительный, и я чётко осознал, что мои аргументы и доводы, призывающие не делать опрометчивых поступков, не возымеют никакого действия. Только раздраконю подругу, и всё.
Я аккуратно забрал у девушки ёмкость и закинул в колодец, затем вытащил, чем проявил внимательность к особе женского пола под одобрительный взгляд Тимки, и не очень одобрительный, от не успевшего Григория. Парень, видать, сам хотел позаботиться о приглянувшейся девчонке. Ну, точно, запал, похоже, или вот-вот западёт.
– Ты абсолютно уверена, что этого хочешь? – решился я на уточнение. – Приятного мало, от слова «абсолютно».
– Делай! – заявила блондинка безапелляционно.
Роксана зажмурилась, показывая мне, что простой добычей колодезной воды дело не кончится. Ну и ладно, её воля! Я решительным движением вылил содержимое ведра ей на голову…
Девушка застыла с открытым ртом и покрылась пупырышками, называемыми в простонародье «гусиной кожей», даже дышать перестала, по-моему.
– Роксан, ты чего? – забеспокоился Гриня.
Пауза с оцепенением продлилась недолго, и наша боевая подруга истошно завизжала!
Я спешно наложил на участок полог непроницаемости, чтобы соседи не вызвали наряд жандармерии с магическим патрулем. Есть стопроцентная вероятность, что они сочтут крик Роксаны преддверием страшного преступления, о котором будут писать даже в столичной хронике.
– Ну! Ну! – она начала хватать воздух ртом. – Н-н-ну, вы и психи! – вскрикнула, наконец, что-то внятное, и стремглав бросилась к дому, что я отнёс к нормальной реакции.
– Остальным помочь? – я посмотрел на пацанов, откровенно улыбаясь. – Ребят, без привычки это не очень полезно. Даже вредно для организма, – сделал я пояснение. – Сначала надо привыкать некоторое время, потихоньку переходя к совсем уж ледяной воде, а так… – я посерьёзнел. – Так не годится, и ничего кроме стресса вы не получите! Вот такой вот плачевный результат, если вообще не схлопочете простуду.
Они отнеслись с пониманием к моим словам, выразив это неосознанными действиями. Один поскрёб макушку пятернёй, а второй потеребил подбородок с выражением глубокомыслия.
– А Роксанку зачем окатил? – опередил Тимка вопросом Гришку, осекшегося, с явно аналогичным вопросом, созревшим и у него. – Э-хх. Она теперича обидится, дуться будет всё утро… – со вздохом констатировал факт наш бригадир малолеток.
