– Послушай, – я решил оперировать фактами и тем самым его успокоить… надеясь, что поможет. – Вот что ты дуешься? Лошадь – это обобщённое название животных, семейства лошадиных, отряда непарнокопытных, друзей и помощников человека, кстати. Простое название, ничего конкретно не несущее в себе относительно отдельной особи, – я глянул на коня, явно прислушавшегося. – Тем паче, это название не содержит никакой информации о половой принадлежности! – завершил я начало прояснения ситуации с нечаянным оскорблением коня.
Конь же, занимающийся под деревом решением задач по моему стряхиванию с оного, громко всхрапнул, отвлёкся от дела, и, выпрямившись, навострил уши.
Я обрадовался в душе, рассчитывая на его ум, разрекламированный Артуром. Глаза внимательные, выразительные и отдают выдающимся, для животного, естественно, интеллектом. Так кажется, по крайней мере.
Ноздри, вот только, по-прежнему раздуваются, как при порыве ярости. Дышит он уж больно красноречиво и громко.
– Самец лошади называется жеребцом, – продолжил я, воодушевившись полученным результатом начала переговоров. – Или, как в твоём конкретном случае, боевым ко-нё-ё-м! – протянул я по слогам для усиления доходчивости и восприятия. – Самка же – кобылой зовётся в народе. Я ведь тебя не кобылой назвал, ну, в самом-то деле? А? Вот вспомни, не поленись, и напряги память, только головушку остуди вначале, и не будь таким… Э-ээ, как бы так выразиться… А! Заранее предвзятым! – закончил я и продолжил следить за его реакцией на сказанное.
Конь отошёл на шаг подальше и теперь посмотрел на меня более спокойно.
Я прочёл в его глазах грусть и остатки признаков перенесённого горя. Не могу понять, почему я обратил на это внимание, а следующая мысль, пришедшая мне на ум, поразила. Мысль эта перевернула отношение к жеребцу, и я вдруг осознал, какой линии в разговоре буду придерживаться далее.
– Послушай, – я изобразил абсолютную безмятежность в выражении. – Мне пришла одна мысль про коня, вот и хочу поделиться с тобой. Как считаешь, могу я поведать тебе историю о строптивом животном, обуянном тоской?
Я не сводил взгляда с животного под деревом и посему заметил появление интереса. Или же мне это попросту показалось, но так ярко я не могу заблуждаться в своём ментальном даре.
– А давай я лучше прямо спрошу? – я резко сменил тон, а конь дёрнул головой и всхрапнул. – Мне кажется, что ты так всех претендентов в хозяева встречаешь. Тебе не даёт успокоиться кончина первого твоего наездника и друга, вот ты и стал строптивым, – высказал я и сел на сук. – Скольких ты уже отшил таким образом? А? – я задал вопрос и тут же ответил: – Многих, точнее всех! Прежний хозяин таким хорошим оказался, и ты его забыть не можешь, да? И отыгрываешься на покупателях? Так вот, смею заметить, добром это твоё поведение не закончится. Люди, так они ничего без выгоды не делают, а ты уже больше походишь на потери коммерческого характера. Кормят тебя, поят, тратятся… А продать не могут… – я завершил высказывания и заметил изменения в поведении уже более спокойного животного.
