Мы с заведующим детского сада недоуменно переглянулись, а я даже плечами пожала.
— Куда? — озвучил Антон насущный вопрос.
— В торговый центр! — снова ошеломил Костя. — Купите мне что-нибудь! Книжку там… или мороженое!
Вот тут наступило самое время Антону проявить себя во всей красе, но он вдруг согласился:
— Книжку? Серьезно? Ну поехали…
А это значило, что и мне придется составлять им компанию.
Уверена, что мальчика притягивала в это место отнюдь не книжка, это был просто предлог. Он вел себя словно в парке аттракционов, с настоящим восхищением разглядывая яркие рекламы и пестрящие разнообразием витрины. И хоть к тому моменту он уже успел обнажить перед нами всю свою наглость, но в торговом центре ничего не просил, наслаждаясь какими-то внутренними переживаниями. Антон все же купил ему выбранную книгу, в очередной раз удивив меня приступом щедрости, ему отчаянно несвойственной. Вполне возможно, что Костик просто угадал с запросом и каким-то образом зацепил этим литературного агента, но подарок свой все же получил. А уж в пиццерии на четвертом этаже он стал совершенно счастливым. Я не удивлюсь, если он сегодня заявит отцу, что теперь хочет жить с «любимой сестренкой».
В общем, благодаря Антону, день выдался неплохим. Я даже могла не задумываться о своем раздражении, потому что мне не пришлось слишком много общаться с Костей. Когда он убежал за очередной порцией мороженого, я пододвинула свой стул ближе к Антону и положила руку на его плечо.
— Спасибо, что сегодня ты не такой мудак, как обычно.
Он тоже повернулся ко мне, улыбаясь. Провел пальцем по щеке:
— Должна будешь.
После этого легко коснулся губами кончика моего носа. Но меня это с мысли не сбило, особенно когда он этим будто намекнул, чего от меня ждет в знак благодарности:
— За что?!
Он притворно округлил глаза, передразнивая мое возмущение:
— За то, что помог тебе. Тебя аж всю трясет, когда ты на Костю смотришь. Хотя не он разбил твою семью…
Я с грохотом отодвинула стул на прежнее место.
— Да много ты понимаешь!
— Да уж побольше твоего! — теперь он уже тоже начинал вскипать. — Злишься на отца — так пойди и выскажи ему все, разберитесь уже! А ты словно упиваешься своей ненавистью, перенося ее даже на ребенка!
Я вскочила на ноги, он тоже поднялся. Наши милые разговоры обычно не были тихими, поэтому и другие посетители начали с интересом за нами наблюдать. Это несколько умерило мой пыл, поэтому я остановила себя от порыва высказаться по полной программе. Но он не прав! Ему, выросшему в полной богатенькой семье, просто непонятны эмоции тех, кто рос в другой обстановке.
