Когда жёлтый карлик выходит на охоту | страница 42
— Ну и что ты тут стоишь, Бубликова? Ждешь подсказки, где документы забирать? — ее голос не был даже строгим.
Собралась с последними силами и выдавила:
— Лариса Юрьевна… Этого больше не повторится… Дайте мне шанс.
Опустила голову — наглости мне не занимать, но ей в глаза я больше смотреть не могла. Но она встала, подошла ближе и удивила:
— Это вчера с тобой Антон Александрович был? Я не ошиблась?
Расширившимися от непередаваемого удивления глазами я уставилась на нее.
— Ну… может и Александрович… — я совсем растерялась, но подспудно начала понимать, что она этот разговор завела не просто так.
И не ошиблась:
— Мы могли бы закрыть глаза на этот инцидент, раз, кроме меня, никто о нем пока не знает, — сказала она, позволив мне наконец-то задышать от нахлынувшей надежды. — Но настолько серьезное дисциплинарное нарушение, Бубликова…
— Что нужно сделать? — теперь я уже и говорить смогла громче.
Она демонстративно поразмыслила над моим вопросом и наконец-то ответила:
— У института перед его издательством очень большая задолженность, — я вынуждена была отметить, что именно «его» издательством, а ведь до сих пор выяснением этого вопроса я так и не успела заморочиться. — А сейчас у нас тяжелые времена, сама знаешь: демографический провал, недостаток бюджетного финансирования… И нам бы очень пригодилась скидка, скажем… — пауза была ненужной, она точно этот вопрос уже обмозговала вдоль и поперек, — скажем, в пять процентов. И реструктуризация оставшейся задолженности!
Я пыталась соображать, но в тот момент не располагала вообще никакой информацией для анализа, поэтому и молчала.
— И это еще не все, — без жалости добивала меня декан. — Даже если мы договоримся с Лалетиным, с тебя я теперь глаз не спущу. Больше никаких пропусков, летняя сессия — без троек. И тогда я навсегда забуду то, что видела вчера.
Я заторможено кивнула, медленно развернулась и вышла из кабинета, забыв попрощаться или пообещать вернуться с хорошими новостями. Уже на улице получилось хоть о чем-то подумать. И пришла к мысли, что я даже разозлиться на нее не могу — она ничего не попросила для себя, только для института и для меня самой. Она знала, что я способна на большее и решила снова вытянуть меня на прежний уровень успеваемости с помощью шантажа. В принципе, во второй части ее требований ничего невыполнимого не было — теперь, когда я уже не работаю по ночам, вполне могу заняться учебой всерьез. Но вот с первой частью…