Матери Амелии в тот день не повезло. Группа авантюристов, нанятая ее отцом, опоздала, так и не сумев ее вовремя спасти. В закрытом гробу хоронили лишь обглоданные до бела кости — все что от нее осталось после пиршества этих монстров.
Эта же ночь забрала у нее отца. Последнего по-настоящему родного для нее человека в этой богом проклятой деревне. Его останки раскидало взрывом неподалеку от порога их дома. Несчастный случай? Божья кара? Возможно. Но винит в этом юная зверолюдка исключительно себя. В момент начала бури она находилась в гостях у своей лучшей подруги Сары, которая с раннего утра терпеливо обучала ее готовке нового блюда. Когда все началось, видя то и дело бьющие в землю молнии, она так и не решилась выйти за порог.
— Ами, дорогая, не кори так себя. Ты ни в чем не виновата. Никто не виноват. Это… Это просто случилось. Плохие вещи порой просто происходят.
Старая женщина пыталась утешить рыжеволосого котенка, положив свою руку ей на плечо.
— Тетушка Хильда, он… Он вышел искать… Вышел искать м-меня. Если бы я только в-вернулась… вернулась раньше!
— Перестань, дорогуша. Судьба, это не то, что дано изменить нам, простым смертным. Негоже судить о замыслах богов, хоть они и далеко не всегда справедливы даже к лучшим из нас.
Слезы не переставали литься по красивому лицу из утерявших всякий свет зеленых глаз. Старая женщина сделала шаг навстречу и нежно обняла этот несчастный пушистохвостый комочек горя и несчастий.
О, боги, если вы смотрите, то распахните же свои глаза как можно шире! Узрите же наконец, сколько боли вы принесли этому дитя…
Ближе к полудню состоялась церемония прощания со всеми погибшими в эту злополучную ночь. Амелия же решила для себя одно: больше в этой деревне ей делать нечего.
— Ами, ты… ты просто уходишь? Но куда? Тут у тебя хотя бы есть дом, крыша над головой. И… И я. Я буду помогать тебе с хозяйством, мы же лучшие подруги…
Темноволосая девушка по имени Сара не могла подобрать более подходящих слов. Где-то глубоко внутри она понимала, какую боль воспоминаний приносит сердцу ее подруги один лишь вид окрестностей собственного дома.
— Прости, Сара. Но я уже все решила. Соберу кое-какие припасы и вещи в дорогу и… Ты же понимаешь, что я просто не могу тут больше оставаться?
Трудно было этого не понимать, глядя на обращенные вниз к земле кошачьи ушки, замерший в скорби хвост и полный печали взгляд зверолюдки.
— Понимаю. Конечно понимаю... Только об одном тебя прошу. Пожалуйста, береги себя! И помни: что бы не случилось, тут всегда будут те, кто тебя любит ждет.
