.
К ночи собрались все. Никакой формы, только местная одежда, покрывала из верблюжьей шерсти. Уже снаряженное тяжелое оружие положили на специально отобранных верблюдов, вместе с боеприпасами в переметных сумах. Самим верблюдам замотали морды, чтобы не ревели, не кусались, и не плевались, ноги – еще одна старая пластунская уловка – замотали тряпьем. Верблюды были недовольны, вертели шеями и пытались укусить – но поскольку перед этим их накормили и вдоволь напоили, все же позволили над собой так издеваться. Груженых оружием верблюдов – вели в поводу надежные люди.
Один казак остался здесь, на постоялом дворе. За то время, которое оставалось – Велехов наскоро скопировал свои записи об укреплениях противника, присовокупил к этому свои соображения относительно защищенности города – и строго – настрого приказал казаку не геройствовать. Они должны были дать две зеленые ракеты, если штурм увенчается успехом, одну красную или совсем ничего, если врюхаются. Если к утру ракет не будет – казак должен покинуть постоялый двор и бежать с всех ног обратным путем, в сторону обоза. Этой же ночью – он должен был следить за Исой, хозяином постоялого двора, на случай, если ему придет в голову не спать, а предупредить губернатора или людей Абу, абуидов. Просто так, в расчете на то, что потом это не забудут.
Лица вымазали жженой пробкой – тоже старый прием казаков, выученный ими еще на Кавказе. Все оружие – проверили и разобрали по рукам: каждый должен был нести сам то, что может потребоваться ему в бою. И, как только стемнело, и правоверные прочитали последний ракаат ночного намаза «аль-ишаа» – казаки тронулись в путь по ночным улицам Хариба.
Ночной мусульманский город – кажется мертвым, ночью улицы пусты, потому что Аллах велел ночью спать. Но тишина обманчива – то тут, то там проскользнет тень. Кошка, охотящаяся за мышами, змея. А то и человек. Пылкий кавалер, спешащий к чужой жене или к дочери – здесь, за это могут зарезать и его и ее. Вор… нечасто, но бывают здесь кровавые истории, когда ради того, чтобы не было свидетелей… в богатом доме вырезают всех подчистую, иногда даже и не найдя ничего ценного. Жестокие правила исламского правосудия, когда за обычную кражу отрубают руку вместо того, чтобы выпороть, как следует на Круге[39] – приводили к строго обратному, преступления были относительно редки, но страшны своей жестокостью. Свидетелей не оставляли…
Казачий караван шел по городу, блестели глаза – и казаки не знали, что двести пятьдесят лет тому назад вот точно так же – сорок семь самураев, чей господин был оклеветан и подло убит – точно так же шли по заснеженным улицам Эдо, древней японской столицы, приближаясь к замку Токугавы Цунаеси, главного своего врага
