Она прыскает со смеху, и когда я слышу ее странное фырканье, то тоже смеюсь.
— Извини, — бормочет она.
— Не извиняйся. Это вроде как растапливает лед между нами, да?
— Да, вот только лед уже растаял, когда ты сунул свой язык в мою киску.
Я подмигиваю.
— И сделаю это снова и снова. — Быстро поворачиваю ее в руках. — Но мой член больше не может ждать.
Девушка негромко визжит, когда я хватаю ее руки и завожу их ей за спину.
— Что ты делаешь? — спрашивает она.
— Мне нравится, когда все по-моему... — снимаю свой галстук и обвязываю ее запястья. — И мне нравятся связывать.
Она сглатывает.
— А потом?
— А потом я буду трахать твою мокрую киску сзади, пока не кончу сам.
— Ммм... — Она содрогается от восторга.
— Я только что услышал, как ты стонешь? — произношу я.
— Возможно…
— Тебе нравится, когда тебя связывают незнакомцы? — спрашиваю я, крепче стягивая узел. Девушка немного подскакивает, но кажется только более возбужденной. — Разве тебе не страшно?
— Тебе честно ответить или солгать?
Я улыбаюсь и шепчу:
— Ты — мое сумасшествие.
Девушка кусает губу, но затем, когда я шлепаю ее по заднице, у нее вырывается вскрик.
— Знаешь, что мне еще нравится? Твоя попка.
Снова шлепаю ее, заставляя подпрыгнуть.
— Блядь…
— Больно?
— Нет... — бормочет она, сжимая ноги, что говорит мне, как ее киска реагирует на боль в хорошем смысле. Вашу ж мать. Разве эта девушка может стать еще более совершенной? Я никогда не трахаю одну и ту же цыпочку дважды, но с ней... я мог бы задуматься об исключении.
— Хорошо, потому что мне нравится видеть красную попку. Цвет подойдет к твоим волосам. — Я дергаю ее запястья и наклоняю, чтобы повернуть ее задницу в мою сторону. Затем расстегиваю брюки и вынимаю член. Достаю из кармана презерватив и разрываю его зубами, выплевывая фольгу в сторону, пока раскатываю латекс по члену.
Когда головкой я касаюсь ее входа, она негромко шипит, словно готовится к моему толчку. Но мне не нравится, когда она готова.
Я скольжу членом вдоль ее складок, растягивая время, чтобы ей пришлось ждать. Ее стоны становятся все громче, пока я поддразниванием подвожу ее до предела. Мои яйца тяжелеют от спермы, но я могу подождать... до тех пор, пока она меньше всего будет этого ожидать.
Один тяжелый шлепок по ее попке заставляет ее стать почти прямо, но я снова наклоняю ее.
— Не двигайся, — рычу я. — Прими все как хорошая девочка.
— Ты изощренный долбаный ублюдок, не так ли?
Я шлепаю ее по второй ягодице.
— Это за грязные разговорчики.
