Нас провели в большую комнату, где стоял стол, на котором высился прозрачный большой шар, в котором что-то плавало. Также на столе стояли палочки, свечи, лежали кучи разных прибамбасов, предназначения которых идентифицировать не удалось, как мы ни старались. По периметру стены стояли кресла, в которые нам и предложили присесть. Только усаживаясь в мягкие кресла, заметили, что три из семи были заняты, в них расположились две девушки и парень. Пустыми после нашего приземления остались только два кресла. Значит, «счастливчиков» должно быть семеро? Странно, все очень странно, а главное — реально становилось страшно.
Пока я до боли и рези в глазах всматривался в предметы на столе, в эту странную комнату, которая освещалась только двумя свечами, которые стояли по бокам шара, вошли еще два парня, заняв свободные места. Я повернул голову, пытаясь рассмотреть приглашенных и… едва не подпрыгнул от ужаса. Они все смотрели в одну точку, почти не мигая. Только их глаза неестественно блестели в свете свеч. Я нагнулся к Митьке, потормошив его за плечо, он никак не отреагировал, продолжая таращиться в одну точку.
— Мить! Мить, ответь мне, — в испуге я начал трясти друга. — Ответь мне, черт тебя дери, слышишь меня? Да что с тобой такое? — тот болтался из стороны в сторону, как тряпичная кукла, никак не реагируя. — Митька-а-а-а! — делая попытку за попыткой, пытался я привести друга в чувство. Остальные приглашенные сидели как каменные изваяния, совершенно не обращая на меня внимания. — Да что тут происходит?! — заорал я, наблюдая за тем, как толстая и тяжелая красная бархатная портьера колыхнулась, и из-за нее показалась ослепительно красивая женщина, которая недоуменно смотрела в мои полные ярости глаза.
— Вы чего расшумелись, молодой человек? — улыбнулась женщина, а в глазах полыхнул огонь. Или это игра света и мне показалось? Да нифига мне не показалось, ее глаза сузились, а зрачок начал становиться вертикальным. Оп-па, вот это номер.
— Что. Ты. Сделала. С ними? — выделяя каждое слово, спросил я, подскочив к ее столу и поставив на него обе руки, а сам корпусом подался к этой гадалке. — Отчего они все заторможенные?
— Я не понимаю, почему на тебя не подействовало, — будто бы не слыша моих вопросов, произнесла та, словно разговаривая сама с собой. — В тебе нет смешанной крови, я бы почувствовала, ты обычный человек, но тем не менее… — и тут она замолчала, вперив в меня такой взгляд, будто пыталась просканировать мои внутренности.
