240. У человека есть две способности от Господа, по которым человек отличается от животных; одна из них состоит в том, что он может уразумевать - что такое истинное и что такое доброе, и она называется Рассудливостью (или Рациональностью), и принадлежит его Разуму; другая способность состоит в том, что он может делать истинное и доброе, и называется Свободою, и принадлежит его Воле; ибо из рассудливости своей человек может мыслить, что ему угодно, как за Бога, так и против Бога, как за ближнего, так и против ближнего, и может также желать и делать все, что мыслит, но таким образом, что видя зло, и боясь наказания, может, вследствие свободы, удержаться от делания его. По этим двум способностям человек есть человек, и ими он отличается от животных. Обе эти способности имеет человек от Господа; и получает их от Него непрерывно, и они никак не отнимаются - у человека, ибо если бы они были отняты у него, то погибло бы в нем все его человеческое (humanum). В этих двух способностях пребывает Господь у каждого человека, как у доброго, так и у злого; они составляют обиталище Господа - в Человеческом Роде, вследствие чего самого и живет вечно каждый человек, как добрый, так и злой. Но обиталище это тем ближе к Господу у человека, чем более человек посредством этих двух способностей открывает внешние свои степени; ибо через открытие их он приходит в высшие степени любви и мудрости, и таким образом ближе к Господу. Из чего можно видеть, что лишь постольку, как открываются эти степени, человек пребывает в Господе и Господь в нем.
241. Выше мы сказали, что три степени высоты таковы же между собою, как цель, причина и действие и что по этим степеням шествуют любовь, мудрость и служение; почему я и скажу здесь несколько о Любви, что она есть цель; о мудрости, что она есть причина, и о служении, что оно есть действие. Всякий, обращаясь к своему рассудку когда рассудок его пребывает во свете, может усмотреть, что любовь у человека есть цель всего у него, ибо, что человек любит, то он и мыслит, то и выводит из рассуждений, то и делает, а следственно, то имеет и целью. По рассудку каждый может усмотреть также, что мудрость есть причина, ибо он, или его любовь, которая есть цель, приискивает в Разуме те средства, через которые могла бы она достигнуть до своей цели, и таким образом человек всегда обращается к своей мудрости, и средства эти составляют ту причину, через которую он действует; а что самое исполнение (или служение) составляет уже действие, это очевидно без объяснения. Но как ни у какого человека любовь его не одинакова с любовью у другого, то не одинакова также и мудрость, а следственно, не одинаково также и служение, и как все эти три предмета однородны, как это выше было показано в N 189 до 194, то и следует, что какова у человека любовь, такова у него и мудрость, таково у него и служение. Называя здесь мудрость у человека, я разумею под нею то, что составляет его Разум.
