Наслушавшись всех этих и многих других яснейших доказательств, я был убежден совестию признаться тогда в заблуждении своем. Притом же еще, достовернейшего ради уверения о святости Православной Церкви, я вдался прилежному чтению Священного Писания и разных, изданных от Святой Церкви книг против непокоряющихся ей. Такими путями постепенно стал я яко от сна пробуждаться, и в чувство приходить, и признавать совершенное свое старообрядческое заблуждение. О, как удивлялся я тогда своей прежней слепоте и невежеству! И молился я Господу, чтобы благодать и благость Божия, умудряющая младенцев и не хотящая смерти грешнику, открыла и мне умные очи в совершенное познание святости, и непорочности, и православия Греко-Российской Церкви.
В таковом благом разумении о Святой Церкви прожил я в Высоковском скиту еще пять годов, в тех мыслях, чтобы и прочим своим заблудшим собратиям показать путь к познанию истины.
Во время проживания моего в скиту, по внешности еще принадлежа к раскольническому заблуждению, в одну ночь, спящу мне в покое на постели, услышал я ужасные громы и видел страшные молнии, отчего я сделался в преужасном страхе и трепете. И в таком положении будучи, я приникнул, будто бы в окно посмотреть, и увидел я весь воздух покрытым темными, даже черными облаками, и из них ревела ужасная буря, а в той — огонь и дым. И падали звезды с неба, и птицы, сраженные на полете внезапною смертью, валились на землю; а на земле люди, великое множество людей, бегали как помешанные и кричали:
— Горе, горе! Горе нам, грешным: Второе Пришествие Христово наступает!
Видя все эти ужасы и не терпя быть в покоях, я выбежал наружу к этим людям и между ними увидел некиих черных (думаю — демонов), опутывавших всех, кого я видел, толстой, как канат, веревкой; и черные эти влекли опутанных к какой-то высокой горе, в которой зияло, как пропасть, широкое и глубокое отверстие. Веревкой этой с прочими людьми захвачен был и я; и сколько я ни старался освободить себя от нее, сделать того не мог: когда я хотел перескочить через нее, она поднималась вверх, а когда я хотел подлезть снизу, — она опускалась до самой земли; и были все мои труды тщетны. И — увы мне, окаянному! — не мог я освободиться и с прочими был вовлечен в пропасть, в которой увидел великое множество связанных людей, черных и смрадных, лежащих на дне пропасти, стенящих и трясущихся. И спросил я некоего человека:
— Что это и какие это люди?
