На третий день мы делаем упражнение на осознавание своего места в собственной жизни. И когда очередь доходит до ее рисунка, мне опять хочется плакать, потому что, как выясняется из ее рассказа, в ее жизни ей самой совсем нет места, она живет и «светит» для других. Только они, другие, имеют значение, только их желания и чувства важны. «Они», «их», «им». Мне становится так больно внутри, главным образом оттого, что такой удивительный человек, как она, буквально исчезает, растворяется в чьей-то жизни. Я не просто говорю ей об этой боли, я крепко беру ее за хрупкие плечи и почти трясу.
– Послушай меня! Сколько тебе лет? И сколько ты еще планируешь прожить? – преодолевая смущение по поводу нашей разницы в возрасте, почти кричу я, заглядывая ей прямо в глаза.
– Мне несколько лет до пенсии, – отшучивается она, тушуясь и слегка отворачиваясь.
– Послушай меня… Я хочу, чтобы ты жила долго. Такие, как ты, должны жить долго! И поэтому я прошу тебя, я требую: вспомни о себе, позаботься о себе, сделай для самой себя хоть что-нибудь! Иначе ты пропадешь, высохнешь, исчезнешь. Слышишь?!
Не знаю, что на меня нашло. Очень хотелось, чтобы она услышала меня и позволила себе право «на очень личную жизнь». Ведь у нас с ней так мало времени пообщаться. Вечером закончится семинар, я сяду в поезд и уеду. Кто еще напомнит ей о себе самой? Я как будто пыталась вбить в нее эту мысль. Так не хотелось, чтобы такие, как она, уходили раньше времени от усталости и опустошения.
Она совершенно уникальный человек, хотя я до сих пор очень мало знаю о ней, но даже то, что знаю, убеждает меня – уникальный. Ее суверенностью можно назвать Учителем. Только тот, кто открывает в детях их лучшие стороны, кто прививает им интерес и любовь к знаниям, кто считает их талантливыми, живыми, ценными, и есть настоящий Учитель. Как она. И самое удивительное: если в ней когда-нибудь появится хоть капелька «эгоизма», дети, которых она учит не только английскому, но и жизни, лишь выиграют, станут гораздо счастливее и мудрее, занимаясь у такого учителя и человека.
Уже перед отъездом я жалуюсь на то, что никогда не знала математики и не любила ее, о чем сейчас жалею.
– Переезжай сюда, я тебя научу. Я же еще и преподаватель математики, именно по этой специальности я заканчивала университет. Ты будешь не только отлично знать математику, ты полюбишь ее, – смотрит она на меня улыбаясь.
В тот момент я особенно завидую детям, которые учатся у нее! И уверена: с ней я непременно полюбила бы даже математику… Знаете, мне очень захотелось переехать…
