. В том, что касается внутренней природы шудры, всё, что лежит за пределами телесного удовлетворения, имеет привкус роскоши, если не сказать иллюзии, или в любом случае кажется чем-то «побочным» по отношению ко всему, что его воображение принимает за реальность, а именно удовлетворению непосредственных физических нужд.
Можно было бы возразить, что рыцарский тип также испытывает наслаждение, но дело не в этом; здесь вопрос стоит выше психологической функции наслаждения, роли, которую оно играет в сборке совместимых элементов. Кшатрий легко превращается в поэта или эстета, он обращает мало внимания на материю как таковую. Центральное и в то же время элементарное место, занимаемое наслаждением в перспективе внутренней природы шудры, объясняет его зачастую легкомысленный, беспутный и «преходящий» характер, при помощи которого он сходен, по любопытной обратной аналогии, с беззаботностью человека, находящегося по ту сторону системы каст (ativarnasmmi), санньяси, который также живёт в текущем моменте, не думает о завтра и странствует без очевидной цели. Но шудра слишком пассивен, чтобы управлять собой и посему остаётся зависим от чужой воли; его добродетель — это верность, или своего рода сильная правота (massive rightness), без сомнения, невежественная, но также простая и понятная, и поэтому также достойная уважения: про этот факт иногда забывают.
Качества вайшьев часто путают с качествами брахманов и наоборот по той простой причине, что обе эти касты мирные; в то же время шудр склонны путать с кшатриями из-за насильственных аспектов, свойственных им обоим. Эти ошибки тем более вредны, что мы живём в цивилизации, которая имеет характер наполовину вайшьи, наполовину шудры; её ценности легко позволяют подобную путаницу. В таком мире невозможно достичь понимания брахмана, не поняв первоначально ценностей кшатрия. Если мы хотим избежать поспешных, но неверных суждений и неоправданных упрощений, необходимо чётко и на всех уровнях проводить деление между высшим и низшим, сознательным и бессознательным, духовным и материальным, качественным и количественным.
Нам осталось рассмотреть случай человека «без касты». Здесь вновь мы имеем в виду естественный тип, базовую человеческую тенденцию, а не только категории практической индийской системы. Мы видим, что типичного шудру можно противопоставить всем трём кастам в целом по причине отсутствия у него реального интереса ко всему, что превышает его телесную жизнь, и в результате отсутствия конструктивных склонностей. Таким же образом человека без касты, по причине его хаотического характера, можно противопоставить всем людям цельного характера. О нём можно сказать, что он демонстрирует тенденцию реализации тех психологических возможностей, которые исключены для других: отсюда его склонность к злоупотреблениям; он находит удовольствие в том, что другие отвергают. Согласно индусам, крайний тип безкастового человека —
