— Не дури Владша! Сначала руки поправь…
Я молча побрёл на берег ища глазами Светлу.
Сзади толкнул Данила:
— Вон она Влад…
Я повернул голову и увидел её. Она стояла в свете факелов, в зимней одежде из грубого, толстого сукна. Одной рукой она прикрывала губы, а другой как-бы искала кого-то среди мужчин. Я сжал ладанку в руке и ноги понесли меня к ней. Она повернулась, наши взгляды встретились. Радость в её глазах быстро сменилась испугом:
— Что ты Владушка? Что с тобой?
— Ничего, я пришёл к тебе, пошли домой…
Меж нами встал Бурей:
— Нет Владислав, пойдём ко мне, а потом домой.
— Бурей, давай завтра? Я устал как шахтёр.
Ведун подозвал Пятака:
— Володимир, как собаку устроишь, со своей сумой ко мне иди.
В очах Бурея метался огонь факелов. Взгляд был властным и жёстким.
Вовка заартачился, но глянув в глаза Бурею сразу согласился.
— Иди ко мне Владислав! Доброга тебя проводит.
Появившийся из толпы Доброшка, взял меня за руку и потянул:
— Пойдём Влад.
— Ну, хорошо, пошли.
Мы вышли за деревню, я оглянулся, Светла стояла метрах в пятидесяти и казалось плакала.
— Не плач, я скоро! — Обратился я к ней…
Доброшка бросил факел в снег, всё погрузилось во тьму.
— Пойдём Влад, дед Бурей ждёт.
Мы шли по ночному лесу около получаса, снег хрустел под ногами и это мне не нравилось. Было какое-то чувство наготы. Меня все слышали, а значит и видели. … и вот, впереди показался свет. Сквозь частокол молодых осин вела узкая тропинка. Доброшка смело шагал вперёд, ведя меня за руку. Деревья редели, где-то впереди горел костёр, мы двигались к нему.
От неожиданности я вздрогнул, на меня глядели огромные, чёрные глазницы черепов животных, посаженые на вкопанные в землю колья. Присмотревшись к одному, остановился и щёлкнул его по лбу, он отозвался пустотой, вызвав у меня улыбку и лёгкий смешок.
— Прав был Кирилл. — Прозвучал голос Бурея.
Как он тут оказался (?), — мелькнуло у меня удивление.
Я повернулся прошёл сквозь коридор деревьев и передо мной раскинулась, освещённая пламенем костра, поляна на которой по кругу стояли, деревянные, в рост человека, истуканы, присыпанные первым снегом. На противоположной стороне круга, стояло большое изваяние какого-то, как я понял, бога. Бурей сидел за этим кругом в глубине поляны, на деревянном «троне», сделанном из цельного ствола дерева и покрытого мехами, а за ним высилась сказочная изба, с высоким коньком. Отблески костра на его одеждах и лице делали его огромным и всемогущим. Взгляд был пронизывающим и сосредоточенным.
