Вот что ее слова в ресторане сделали со мной. Вот почему я сказал, что хочу с ней жить. Думаю, я всегда этого хотел, но не мог озвучить, пока сам не понял, насколько важна она для меня и насколько я важен для нее. Я мог волноваться и беспокоиться, что недостаточно хорош, но, в итоге, именно я – тот, кто ей нужен, и она заслуживает иметь то, что ей желанно. И раз она отдает мне все лучшее, то и я должен соответствовать.
– Наверное, нам следовало принести фонарики, – говорит Келли, начиная подниматься на холм, до которого не доходит свет городских огней, и нас окружает тьма.
Я лезу в карман за телефоном и провожу пальцем по экрану, чтобы включить подсветку.
– А если так? – я поворачиваю мобильный, чтобы осветить нам путь.
– Ты великолепен, – говорит она, а затем делает шаг, явно ничего не замечая в темноте.
– Осторожнее, – я хватаю ее, когда она поскальзывается на льду.
Но она продолжает скользить, а я иду за ней, шаркая ногами по льду, пока мы не доходим до основания горы, на которой когда-то сидели и даже почти поцеловались. Некоторые камни покрыты легким слоем снега, а на земле лед.
– Я не уверен, что нам стоит туда лезть в темноте, – говорю я, прижимаясь грудью к ее спине.
– Но мы уже взбирались туда в темноте, с Сетом и Люком, – возражает она, и я обвиваю ее талию руками.
– Знаю, но теперь я тебя люблю и умру, если с тобой что-нибудь случится, – я целую чувствительное местечко за ее ухом, и она вздыхает.
– Ладно, ты победил, но только потому, что привел такой прекрасный аргумент, – она присаживается на небольшой камень и смотрит вниз – на путь, который мы преодолели. – Каждый раз, когда мы приходили сюда, ты помогал мне подняться на камни. Помнишь?
Я киваю и сажусь рядом с ней, устанавливая таймер подсветки экрана телефона на максимальное значение – десять минут.
– А еще я помню все гадкие мыслишки, которые приходили мне в голову, когда я тебе помогал, – я кладу телефон у ног и пытаюсь устроиться покомфортнее, хотя холод от земли пробирает до костей.
Ее голова резко поворачивается ко мне.
– Что? Когда?
– Той ночью, когда мы впервые приехали сюда.
– Ведь ты еще встречался с Дейзи.
– Но это не значит, что меня к тебе не тянуло, – говорю я ей. – Поверь, тянуло. Очень-очень тянуло.
Она сжимает губы, будто хочет что-то сказать, но борется с этим.
– Что это ты напридумывала? – я провожу пальцем по внутренней части ее запястья.
Ее плечи поднимаются и опускаются, будто это тяжело.
– Ну, я никогда не понимала, чем могла тебя привлечь, ведь ты встречался с ней. В смысле, я знаю, что ты меня любишь, но я недоумевала, когда, сразу расставшись с ней, ты начал встречаться со мной. Да, знаю, что она стерва, но она... очень и очень красивая. – В моей голове зарождается тысяча возражений, но прежде, чем я успеваю их озвучить, она добавляет: – И я не напрашиваюсь на комплименты. Я знаю, что теперь ты меня любишь. Просто говорю то, о чем думала раньше, раз уж эта ночь посвящена прошлому.
