— Итак, — удовлетворенно произнес он. — Что мы поем?
— Что значит мы, Рокот? Ты это делаешь.
Он улыбнулся.
— Но это дуэт. — Он сыграл вступительные ноты к песне ее любимой группы «Опрокинутые зеленые бутылки». За зиму он не мог насытиться песней «Арктический котенок», балладой, которая должна была быть спета слишком романтично, что делало тексты еще более смешными, чем они уже были.
У Рокота романтическая часть была опущена. Он наигрывал первые риффы, его темно-карие глаза пристально смотрели на нее, губы растянулись в тонкой, соблазнительной улыбке. Он глумился, но этого было почти достаточно, чтобы заставить ее покраснеть. Теперь Ария чувствовала на себе всеобщее внимание.
Когда он пел, его голос был ровным и полным юмора.
— Приди и разморозь мое замерзшее сердце, мой маленький арктический котенок.
Не в силах сопротивляться, Ария вскочила и взяла следующую строчку.
— Ни в коем случае, мой йети, я лучше буду заморожена.
— Позволь мне стать твоим снеговиком. Останься жить в моей пещере.
— Я лучше до смерти замерзну, чем жить останусь я со зверем.
Ария не могла поверить, что они поют такую глупую песню людям, которые промокли и были напуганы до смерти. Вокруг которых били эфирные воронки. Рокот полностью погрузился в это, его руки выбивали веселый ритм из струн. Она заставила себя подражать его энтузиазму, пока они пели.
Она ожидала, что люди Потока в любой момент швырнут в нее кружки или башмаки. Вместо этого она услышала приглушенное фырканье, а затем краем глаза заметила несколько улыбок. Когда стали петь хором, что сопровождалось мелодичным мурлыканьем, несколько человек открыто засмеялись, и она, наконец, расслабилась, позволяя себе наслаждаться тем, что она делала хорошо. Очень хорошо. Она пела всю свою жизнь. Ничто не казалось ей более естественным.
После того, как Рокот взял последние ноты, наступила полная тишина, прежде чем звуки бури просочились обратно, и болтовня зала вернулась. Ария вглядывалась в лица вокруг нее, улавливая обрывки разговоров.
— Самая дурацкая песня, которую я когда-либо слышал в своей жизни.
— Хотя смешная.
— Что за йети?
— Я понятия не имею, но Крот поет, как ангел.
— Я слышал, что это она нашла Ручейка.
— Как думаешь, она споет что-то еще?
Рокот толкнул ее плечом. Он поднял бровь.
— Ну и что? Будет ли она петь снова?
Ария выпрямила спину и наполнила легкие. Они думали, что «Арктический котенок» был чем-то особенным? Они еще ничего не слышали.
Она улыбнулась.
