Ну, быстрей летите, кони, отгоните прочь тоску!
Мы найдём себе другую — раскрасавицу-жену!
Как бывало к ней приедешь, к моей миленькой —
Приголубишь, поцелуешь, приласкаешься.
Как бывало с нею на сердце спокойненько —
Коротали вечера мы с ней, соколики!
А теперь лечу я с вами — эх, орёлики! -
Коротаю с вами время, горемычные.
Видно мне так суждено…
Перед глазами, примерно там, где минуту назад мелькал комбинезон связиста, полыхнул бело-оранжево-чёрный цветок снарядного разрыва, а спустя секунду воздушная волна с привычным грохотом прошлась по всему телу, будто боксёрскими "лапами" ударив по ушам. Следом за первым рванул второй снаряд, третий…
— Бат-тарея! К бою!
Тяжко это — сидеть под огнём, даже если понятно, что враг лупит по площадям, "в белый свет"… А ответить никак не возможно: винтовка против артиллерии "не играет", да свои и пушечки-то… Противотанковые они, пригодные для боя на прямой наводке, а вот артиллерийская дуэль не для них.
Так что сиди. Сиди и жди. Жди, когда пойдёт…
Они пошли. Серые коробочки на блестящих лентах гусениц один за другим выползали с лесной опушки, разъезжались неровной линией. В промежутках между ними сизыми бегунками мишеней сутулились цепи пехотинцев. Лиц на таком расстоянии было не видно… Да и ни к чему их рассматривать. Солдатское дело — толково такого бегунка посадить на пенёк мушки да плавно выбрать спуск. "Не ходи на Русь. Там живёт твоя смерть!"… Уж сколько раз вбивали эту истину в головы иноземных захватчиков: то мечами, то пулями… А им всё неймётся… Что у них, кладбищ своих мало? Так мы не жадные. Метра по два выделим…
Сколько было атак и контратак? Никто не считал. А если кто и считал, у того уже не спросишь… Германцам так и не удалось форсировать железную дорогу там, где её обороняли красные десантники и чекисты. В город немецкие солдаты вошли с противоположной стороны. С той стороны, где его некому было защитить…
Такова была реальность первых дней октября одна тысяча девятьсот сорок первого года…
Но в этом нет вины ни капитана Французова, ни русоволосого политрука, удивлёнными голубыми очами всматривающегося в обгорелые травинки перед лицом, сжавши мёртвыми пальцами черенок пехотной лопатки, ни последний оставшийся ротный — старлей Нурков, отдавший приказ на выход из окружения последней группе парашютистов, прикрывавшей отход…
Следующий бой 201-я парашютно-десантная бригада приняла на мценском рубеже обороны. Так начиналась Битва за Москву.
