— А чего там… Это нам пару раз плюнуть. — Снисходительно ухмыльнулся Ваня, крутя в пальцах палочку. — Тут…главное… представить… чего… — Иван прищурился, — чего-то я тебя, вас, в прежнем обличии, с трудом вспоминаю. — Ну да, ладно, авось… Кстати, талию где будем делать?
Ка-какую талию насторожился Марк. — Эй, Ваня, окстись. Мы ведь, не прости господи какие, мы — дракон. Нам талии не положены.
— Ох, тревожно мне что-то… — Едва слышно пробормотал Григорий. — Как бы нам, братья… Может лучше, от греха дальше, сожрать этого… пока не поздно, да самим все и поправить.
— Ага… сожрал один такой. — Огрызнулся Иван, обладавший отменным слухом. — Я, что-б ты знал, на всякий случай для всех этих вещиц оговорочку сделал. Третьего дня еще.
Интересно, что за оговорка? — Марк неприметно наступил на лапу отвязному братцу.
А чего… — Невнимательно отозвался Иван, озабоченный воссозданием внешнего образа дракона. — Ну это…это что-бы они окромя меня никого слушать не могли. — На всякий случай.
— Ваня, Ваня… папин ты сын. — Растеряно охнул Григорий. — А сказать про то трудно было. Нам, друзьям, помощникам твоим верным. Я ж тебя, паразита, уж раз пять было… — Дракон охнул, и дернул отдавленной с двух сторон лапой. — Чего-вы?
— Проехали. — Грубо ответил Марк. — Молчи лучше. Умнее выглядишь, однокрылый.
— Кто бы говорил… — Обиделся было Григорий, но отвлекся.
— Слушай, Иван. — С болью в голосе поинтересовался Марк. — Чего-ж ты там, возле замка Кощеева не остался.
— А я чего… — Замялся Иван, — все побежали, и я побежал…
— Ох-хо-хо… — Марк повернулся к братьям. — Ну что, други мои, глянуть хоть на вас… может в последний разок уж. Кто знает, чего этот выдумщик сейчас напридумывает.
— Точно, точно… — Григорий смахнул скупую слезу. — Изверг он…рода человеческого. Порождение крокодилов.
— Не боись, дядь Гриша. — Успокоил Иван. — Хуже не будет. И тут же без перехода взмахнул палочкой.
Вспыхнуло, словно рванул кулек с порохом, пискнула задремавшая на пеньке голова Ивана, добавив пару не слишком лестных для своего прототипа сравнений.
Дым медленно рассеялся, открыв взглядам результат совершенного.
— Да… — Глубокомысленно произнес Иван, критически осматривая результаты своего труда. — А может я вас так вижу? Может во мне талант погтбает, этого… мажиниста.
— Я сейчас этого мажиниста, на троих распластаю… — Взорвался несдержанный Григорий. На стельки порву… на ленточки, для бескозырки. — мажинист… ломаный.
— Вертай, сказал, пока не началось.
