— Никто меня не похищал. — Расправила подол длинного, темно бордового, платья царевна. Сама сбежала. От твоего братика придурочного, кто хочешь сбежит. Теперь здесь живу. Хозяйкой. Вот.
— Как же так? — Расстроился Иван. А кого Миньке в жены брать?
— Вот на ком хочет, на том пусть и женится, хоть на корове, Зорьке. У нее морда здоровая… Ему под стать. — Рискованно пошутила Марья. — А я уже замужем. За графом.
— Да? — Протянул Иван в некотором остолбенении. — Так, выходит, ты со мной к брательнику не поедешь?
— Ну, слава тебе, сообразил. — Съехидничала графиня. — И духу моего у вас не будет.
— Нет, так нет. — Легко согласился гонец. — Мое дело сыскать, а там…
Он огляделся. — А, супруг ваш, значится, где? Неловко как-то. Без спроса ворвались. У нас тут авария вышла. — Попытался вести он светскую беседу.
— Бывает. — Невнимательно отозвалась собеседница, с каким-то странным интересом поглядывая на Ванькину шею. — Устал, поди, с дороги? Наконец вспомнив о законах гостеприимства, поинтересовалась она. — Отдохни.
— Да мы… Проголодались чуть… — Непринужденно признался Иван, косясь на кувшины.
— Ой, а мне и угостить то нечем. — Хозяйка простецки цыкнула зубом, самим только-только.
— Не вопрос. — Иван потянулся к мешку.
— Сейчас спроворим. — Успокоил он Марью, вынимая скатерку. — Опять же спутнику моему теперь много то и не нужно. — Глянул Иван на взволнованно мечущегося по столу дракона.
— Супруг ваш, сударыня, далеко-ли? — церемонно поинтересовался Иван. Как звать, величать?
— Да нет тут, рядышком. Спят. — Успокоила графиня.
В прочем, пора уж и проснуться, — глянула она на разливающиеся за окном сумерки. — Заспался Владик… Ага, вот и он, Идет уже.
Хозяйка обернулась к двери. — А у нас гости… дорогой.
Здоровенный небритый мужчина, в мохнатой тиаре, из под которой угрюмо глядели горящие, как два угля, глаза, тяжело прошел к столу, и не здороваясь ухватил с полки здоровый кувшин. Приложился к темному рубиновому напитку, и в один мах опорожнил сосуд.
— Здоров пить. — Уважительно подумал Иван, прикинув объем тары. — Таким кубком троих с ног свалить можно, а он без закуски, и в глазу. Только вон порозовел чуток.
Иван вежливо поднялся со стула и мимоходом смахнул со стола мельтешащего Горыныча. — Нагадит еще… Оконфузит.
Дракон исполнил мертвую петлю, взвился под потолок, и опустился на матерую люстру, висящую над столом.
— Странно, а чего это вы света не зажигаете, экономствуете? — Удивился Ваня, отсутствию свечей в канделябрах.
