— Мудрые слова, капитан. — Эшли приподнялся на локте, отпил из бокала и вновь лег на подушки.
— Пока мы беседовали, один из моих людей обыскал вашу комнату. Но не нашел ничего занимательного, кроме вот этого. — Гранфорте постучал пальцем по рукописи. — Я достаточно хорошо читаю по-английски, чтобы понять, о чем идет речь.
— Но вы-то искали совсем другое, — заметил Эшли.
— Да. Но теперь мне понятно, что искали вы. В рукописи есть пропуски с краткими примечаниями: «Вставить фотокопию 1», «Вставить фотокопию 2», — и так далее. Я бы хотел оставить этот документ у себя.
— Вы возьмете его, что бы я ни сказал. Но учтите, что в римском корпункте моей газеты есть два экземпляра.
— Которые ждут только фотокопий, чтобы пойти в печать. Так?
— Так. А теперь, пожалуйста, потрудитесь уйти и дайте мне отдохнуть.
— Шантаж — весьма нелицеприятное занятие.
— Шантаж! — Эшли сел. — Вы решили, что я собрался шантажировать Орнанью?
— Это логичное умозаключение, господин Эшли. — Он поднял руку, останавливая поток горячих возражений. — Посудите сами. С какой стати итальянский аристократ, богатый и влиятельный, будет притворяться другом американского журналиста, который, судя по этому документу, намерен втоптать его в грязь? Почему он предлагает защиту и гостеприимство любовнику своей жены?
— Вы не имеете права так говорить!
— Неужели? — иронически улыбнулся Гранфорте. — Вы сами сказали, что ездили в «Уединение», место встреч влюбленных, и провели там, по вашим собственным словам, два часа. Мои люди с помощью фонаря обнаружили отпечатки протектора вашей машины, ведущие к храму. Нашли они и примятую траву. О чем я, по-вашему, должен подумать?
Эшли упрямо покачал головой.
— Я не шантажист. И не убийца.
— У вас есть мотивы и для того, и для другого. Убийство давало вам возможность получить документы, позволяющие отнять у Орнаньи его состояние и жену.
— Вы понимаете, что это значит? Вы обвиняете Козиму в соучастии в преступлении.
— Я не исключаю и этого.
Эшли наклонился вперед и закрыл лицо руками. Он понял, что проиграл. Куда бы он ни повернулся, везде стояли сети, а вырытые в земле ловушки поджидали его неверного шага. Он едва не рассказал капитану всю правду, но вовремя одумался. Что могли изменить слова? Все сказанное им переиначат и обратят против него. Оставалось только идти по кривой дорожке и надеяться, что где-то впереди забрезжит свет. Эшли поднял голову и взглянул на капитана Гранфорте.
— Вы намерены арестовать меня, капитан?
