— Хочешь узнать мужчину? — Кирилл, наконец, толкнулся, и мое тело проехало по гладкой поверхности стола, эхом повторяя его уверенное резкое движение. — Хочешь попробовать?
Ему не нужен был ответ, да и мое сведенное судорогой тело буквально кричало, что я хочу давно и прочно. Только себе не признавалась, а он, скорее всего, в первую же встречу понял, что я лягу под него. По моему строгому лицу нетронутой стервы и понял.
— Хочешь, — он улыбнулся мне в шею и выдохнул прямо в спутавшиеся прядки, сделав их влажными горячим дыханием.
Влажными стали не только волосы... Я впервые чувствовала столь сильное желание, оно буквально разматывало меня и давило стеной. Я не знала, что так бывает, что можно провалиться так глубоко и так быстро, он ведь всего лишь нагнул меня и встал за спиной, примеряясь. И еще грязные слова, которые разжигали похоть сильнее смазанных прикосновений, он словно решил доказать мне, что балом правит не картинка, даже самая яркая и сочная, и что мое строго визуальное восприятие мира вот-вот пошатнется.
Ведь я скоро кончу. Хватит одних слов со сводящей с ума хрипотцой.
— Или ты наркодилер? — Кирилл рассмеялся и с силой обхватил мои бедра, натолкнув их на край стола, я выдохнула со стоном, угадав свое тело в жесткой безнадежной ловушке — теперь парень держал меня со всех сторон. — Продаешь кайф, а сама держишься в стороне.
— Я фотограф, — у меня оставались силы лишь на слова.
— Порнограф, — поправил Кирилл. — Продаешь секс, а сама неприступная королева. Так точнее?
Я не понимала почему, он так уверен, что я никогда ни с кем не была. Что за чутье… Или я как-то выдала себя?
— Дашь без резинки? — он произнес фразу, как хлесткую пощечину, и сделал это специально.
Кирилл ничего не делает просто так.
Но я все же ошалела от грубости вопроса и мотнула головой, сцепив челюсти. Разум пробился на секунду и я даже приготовилась биться и напрягла руки на всякий случай. Но парень разогнулся, дав мне выдохнуть, хотя оставил цепкие ладони на моей пояснице.
— Я сделаю как надо. Во время.
— Я не из-за этого...
— Думаешь, я трахаю шлюх? — он полоснул злыми интонациями. — Ты разве шлюха?
Он нащупал пояс моих спортивных брюк и потянул их вниз, медленно оголяя меня. Он не торопился, чувствуя, что я все равно не передумаю, никуда не денусь и сделаю все, что он захочет.
— Я люблю таких, как ты, — произнес он с подонковской оттяжкой, словно хотел задеть меня посильнее, дав ощутить все эмоции разом, и жажду и ярость, и безоговорочное подчинение инстинктам, и желание вырваться прочь, расцарапав его нахальное лицо. — Люблю быть самым первым.
