— Нечетный сказал, чтобы я не лез к тебе, — добавляю я.
— Но у тебя есть вопросы.
— Сколько еще?
— Переутомился?
Издевка удается ему лучше всего. Я даже верю на мгновение, что стою здесь в белых перчатках, которые панически боюсь запачкать.
— Я имею право знать.
Марка передергивает, и он обдает такой злостью во взгляде, что мне сразу становится понятно, я выбрал недопустимые слова.
— Ты так и не запомнил, — Марк качает головой, — не уяснил.
И он поднимает руку, подзывая ребят, что застыли у машин. Двое мужчин тут же оказываются рядом. Меня сбивают с ног мастерской подсечкой, опрокинув к колесам фургона. К ботинкам Марка, если точнее.
— Хочешь посчитать сколько? — снова говорит Марк. — Хорошо. У тебя есть деньги, так? Есть связи.
Он замолкает, и мне приходится кивать, соглашаясь.
— Но ты бежишь, сломя голову. И бежишь ко мне...
— Если бы я знал...
Меня обрывают хлестким ударом по лицу. И отмашка босса не понадобилась.
— Я скажу тебе сколько, — Марк склоняется и хватается за мое плечо. — Четыре трупа и пять пакетов. Только из-за того, что ты неправильно крутанул руль и спрятался, как крыса.
Я знаю без него, какие ужасные дела натворил. Но он специально напоминает и подвешивает звонкую паузу, чтобы я запомнил каждое прозвучавшее слово. После чего брат выставляет руку вперед и взглядом показывает, что ждет, когда я ухвачусь за нее. Я зло вцепляюсь в широкую ладонь и рывком поднимаюсь на ноги.
— Видел когда-нибудь трупы?
— Нет.
— Мерзкое зрелище, поверь. Там еще и девушка, — Марк изображает вселенскую скорбь. — И все на тебе.
— Сколько таких на тебе? — я не сдерживаюсь, расслабленный хозяйский тон брата зверски раздражает.
Марк смеется.
— Я-то свою вину знаю. А ты бредишь сроками, думаешь вернуться куда-то.
Глава 39
Охранник останавливается рядом, и я по одному паршивому запаху одеколона понимаю, что это Стас. Я ни с кем не общаюсь в клубе, игнорируя заведенный порядок, что девочки частенько отдыхают с охраной и даже находят себе парней в их мускулистых рядах. Я хочу, чтобы работа оставалась работой и только.
— Босс приехал, — бросает Стас лениво.
На него можно смотреть с ненавистью, можно с презрением — ему плевать. Он будет стоять рядом и болтать. Он меня вообще за человека не считает, просто дырка, которая ему не дает и которую надо как-то дожать.
— С Севером трет на парковке, — добавляет Стас и косится на меня с любопытством.
Я же отвлекаюсь на имя, которое он назвал. Мне нравится, что новенького все зовут именем, которое я придумала для него. Хватило двух недель, чтобы прижилось, хотя вокруг него вообще стоит завеса таинственности. Я ничего не могу понять, да и спросить не у кого, ведь я ни с кем не общаюсь… За общение здесь слишком много просят взамен, а понятие дружбы в грязных стенах подобных заведений отсутствует как класс.
