— Север так Север.
Она так щедро улыбается, что можно ослепнуть. Или нет… Стоп, это другое!
— Серьезно? — я зацепляюсь за ее теплый сестринский взгляд. — Ты собираешься запихнуть меня во френд-зону?
Яна не смущается и выдерживает пристальный взгляд. После чего переключает внимание на красное полотенце, которое вдруг понадобилось сложить в четыре слоя.
— Я всегда мечтала о старшем брате, — признается она после паузы.
Так глупо и по-детски. Когда это я успел показать себя плюшевым созданием, которому можно говорить такие бредни? Вчера, когда без всяких поползновений завалился на диван и сразу же отключился?
— Который хочет трахнуть тебя? — уточняю он. — Который почти трахнул тебя?
Она со проглянувшей злостью сминает полотенце в руках и швыряет его в раковину.
— Перебесишься, — шипит она по-кошачьи, обернувшись и коротко взглянув на меня .
И выходит из кухни. Отлично, приходится подниматься и идти за ней. Черта с два теперь выйдет выбросить ее из головы, уже перемудрил, уже опоздал.
— Яна.
— Я спать, я работаю в ночь.
Ненавижу бабские загоны и никогда не участвовал в этом дерьме, довольствуясь титулом подлеца и подонка, но тут что-то заставляет тянуться к ней. Ловить за руку с осторожностью. Но она все равно резко дергается и уже дышит с обещанием бури.
— Не вырывайся, успокойся.
Я расцепляю пальцы, чувствуя, что все равно не уговорю. Не сейчас.
— Тебя без этого ждет дерьмовый денек, — добавляю спокойно и пытаюсь поймать ее взгляд.
Меня ведь тоже ждет дерьмовый день. Тут без сомнений. К чему и тут сцепляться?
— Еще какой, — она неожиданно выдыхает с лютой злостью, сбивая с толку окончательно.
Да что я сделал, мать твою?! Яна же уже завелась, щелчок и ее понесло. Девушка впивается руками в мою талию, грубо сминая футболку, и ныряет руками под легкую ткань. Резкие размашистые движения очерчивают мой торс, лаская разжигающими прикосновениями, образами которых я совсем недавно дразнил себя. Теперь это происходит, но я не рад.
Она же сцепляет руки крепче, вонзившись в кожу, и наталкивает меня на себя. Прижимается... блять, как тесно… Я чувствую касание упругой налитой груди, а ее душные пальцы ложатся плотными браслетами на запястья и тянут вперед. Навстречу.
— На, бери, — с вызовом бросает она и кладет мои руки на свою задницу, заставив сдавить плоть.
И начинает целовать, влажно, неистово, касаясь языком и обжигая сбившимся дыханием. Черт! Нужно поймать ее, нужно… Нужно! Я смыкаю пальцы вокруг раскрасневшегося лица Яны и останавливаю жадное движение, когда до ее губ оставалось всего ничего. Хотя безумно хочу вновь ощутить их сладкий вкус, от которого у меня вся кровь устремляется вниз.
