Ангелине вдруг захотелось наговорить ей кучу колкостей, но она сдержалась.
— Вообще-то, не поддерживаем, — смутилась Маша. — Но мой сын очень хочет познакомиться с ним и поблагодарить. Я хотела спросить у него, уместно ли это… в его положении.
Ангелина окинула любопытным взглядом объемный пакет, который собеседница держала в руках. Затем подняла глаза и отметила про себя, что Маша сделала яркий макияж и хорошую укладку. В воздухе витал приятный аромат жасмина и карамели, исходивший от новой знакомой. Но самым неприятным было то, что Ангелина так и не увидела обручального кольца на ее пальце.
— Ну, я пойду, — заторопилась Маша, поправив упавшую на лоб прядь волос.
Ангелина еще долго стояла у входа в растерянности. Неприятное чувство сдавливало ее грудь, мешая дышать.
«Что это я? — удивлялась она самой себе. — Герман — мой друг, не более. Почему мне так неприятна мысль, что у него может появиться спутница? Я ведь не приняла тогда его предложения выйти замуж. И сейчас продолжаю держать дистанцию. Так почему же, почему же мне хочется вернуться и прогнать эту Машу?»
Так она в задумчивости шла на остановку. Одна мысль сменяла другую, заставляя Ангелину злиться сильнее. Герман не нашел сегодня для нее времени, а какую-то Машу, значит, принял. Ангелина в ярости поправляла волосы, которые все время выбивались из-под шапки. Она злилась на погоду, на себя, на весь мир.
Проходили недели. Маша продолжала навещать Германа, делая вид, будто не понимает намеков и не замечает недовольных взглядов Ангелины. Иногда она приходила со своим сыном Дениской, и тогда Герман уделял им больше времени, чем обычно. Это ужасно злило Ангелину, но выразить свое недовольство вслух она не решалась.
«И охота ей ездить в такую даль! Надеюсь, когда Герман вернется домой, эта особа перестанет к нему приходить», — успокаивала себя Ангелина. Она упорно отгоняла мысль о ревности. Нет, не может она ревновать Германа. Он просто друг. Просто приятный собеседник. Он заставляет ее смеяться и радоваться жизни. Но она не может его любить. Так Лина твердила себе день ото дня, все никак не желая признать, что давным-давно чувствует к нему нечто большее, чем просто дружескую привязанность…
Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!
Э. Асадов
Это утро выдалось необычайно холодным, пасмурным, бледное солнце скрывалось за тяжелыми тучами. На дворе стояли первые апрельские деньки, но зима все еще не собиралась уходить. Слабый, липкий снег срывался с неба и, падая на землю, быстро таял, образуя мутные ручейки под ногами.
