— Разве есть хоть капля джихада в том, чтобы бить ноги об землю, Аманулла-хаджи — без злобы говорит отец — меня ждут дома и вас, наверное, тоже. Если я купил машину, чтобы быстрее попадать домой — разве плохо, если я подвезу попутчика? Тем более что в машине много места…
Владимир знает Амануллу-хаджи. И его правнуков он тоже знает. Зайнулле он чуть не выбил глаз острым сучком в драке. Аманулла-хаджи — один из стариков, сидящих на годекане, он возвращается домой после лечения в Грозном. В Грозный — его отправила мать Владимира, Клавдия Ивановна, профессиональный врач, вынужденная работать начальником фельдшерского пункта в Шатое — начальником в единственном лице, правда, она обучила двух чеченок помогать ей. Бандиты, которые есть в лесу — зовут этих чеченок, когда кто-то из них ранен. Мама и папа по этому случаю не раз ругались. Но мама сказала, что ее долг спасать людей точно так же, как долг отца убивать врагов. И хватит на этом. Точка.
С мамой — договориться по-хорошему невозможно. Вот почему покупка машины — сулит им серьезные неприятности.
Аманулла-хаджи прикидывает, не потерпит ли убытка его гордость
— Если хотите, могу высадить за пару километров до села — говорит отец — дойдете пешком.
Coup de grace…[45]
Чеченец не спеша, с достоинством приближается к незнакомой машине. Владимир — он уже знает, что от него требуется — быстро лезет назад, помогает старику закрыть дверь. Бормоча мотором — их Форд трогается с места. Сзади — места мало, все завалено покупками. В багажнике — жестяные канистры, отчего припахивает бензином. Это — на всякий случай…
— Зачем тебе этот железный скакун, русский? — спрашивает старик — купил бы себе настоящего скакуна, ахалтекинца. Скакуна можно кормить травой, можно кореньями — а этого скакуна чем ты будешь кормить?
— Ничего, что-нибудь придумаем… — оптимистично заявляет отец. Чеченец цокает языком, недовольно качает головой. Несмотря на то, что кое-кто считает чеченцев лихими сорвиголовами — рассудительность среди них в почете. Не раз и не два — загнанным в угол людям удавалось остаться в живых, если они знали, что и как сказать бандитам.
— Нефти в наших горах нет… — говорит старик — только табак растет. А ты и табак не куришь…
— Вредно.
Чеченец ничего не говорит на это. Какое-то время они едут молча
— Что ваш внук, Аманулла-хаджи? — спрашивает отец
Чеченец гордо молчит
— Чего он добьется этим? Разве он думает, что этим он что-то изменит?
— Нет. Не изменит — говорит старик — но самое главное то, что и нас ты не изменишь. Ни моего внука, ни меня, ни наш народ…
