…
Костер доспел быстро. Питались скудно, щи да каша — пища наша. Вместо щей — был суп с крупой и разваренным, соленым, жестким как подметка мясом. Суп даже солить не надо было…
За костром — гутарили разное. Гутарили про Сулеймана — кто-то говорил, что он не существует, и местные просто придумали его, кто-то — что он и вовсе из казаков, переметнувшихся на ту сторону и принявших магометанскую веру. Кто-то говорил, что он из бывших работников, каких здесь вербовали на прииски, и там, на приисках, нахватавшийся всякой дряни от бывших политических ссыльных. От этого разговора — за столом едва не свершилась драка, быстро впрочем, пресеченная. Не дело драться за столом, не дело драться над куском хлеба. Гутарили, что в горах шастают какие-то… непонятно какие, и вот они то — нашли Сулеймана, и потому сегодня весь день действовали самолеты с авианосца, гвоздили горы. Гутарили, что местные вот — вот начнут большое восстание, и тогда помогай Господь. Гутарили и о том, что большинство местных князей — тайком нарушают все заповеди магометанской веры, какие только есть и не прочь бы перейти на нашу сторону — если бы не боялись смерти от кинжалов фанатичных убийц. Гутарили о том, что не дело привечать тех людей, которые хотят под рукой русских распутствовать, да беспредельничать. Говорили о тех, кто умер, и о тех, кто еще жив, о том, сколько стоит мера пшеницы на Шук Абдалла и в Нисабе, о том, что местные рады даже сломанной деревяшке от борта машины — у них тут не растет настоящих деревьев. Говорили о купцах — кто честный, а кто нет, кто разбогател, а кто вот — вот разорится. И при том — и местных, и русских купцов, тех кто осмеливался здесь торговать — валили в одну кучу, не разбирая: такая уж русская привычка, кто хоть немного говорит по — русски, того подсознательно считали своим. Говорили об оружии — о том, что в Адене вздорожали патроны и это неспроста, о том, что в горах автоматическая винтовка Дегтярева лучше, чем новомодный автомат Симонова, потому что валит дальше и патроны к ней найти проще. О том, что появилась какая-то новая дрянь, ее называют не автожиры как раньше а… вертолеты, во. Это оттого что у них винт не спереди, а сверху — он вращается и вертолет летит. Кое-кто даже видел эти вертолеты, причем гутарили совсем чудное — что у них не один винт, а три. И как он спрашивается, полетит с такими то винтами, по три штуки которых. Опять чуть не подрались — на сей раз из-за вертолетов. Кто-то говорил, что машина совсем негодная, еле летает. Кто говорил, что поставь на нее пулемет — и можно подлететь и расстрелять врага на горном склоне, там, куда и артиллерия не достанет. В общем — разговор был типично русский, конкретный — это англичане треплются за костром о чем попало, а местные — о семье, о детях, а сами примеряются в голове, как ловчее другого прирезать. Поговорили, потом пошли кто в кабины, кто в палатку — спать. Палатки здесь — дело небезопасное, по ночам, когда становится попрохладнее — выползают всякие твари, особенно опасны змеи — их привлекает человеческое тепло. Поэтому — прежде чем ложиться, надо вокруг палатки расстелить толстую, взлохмаченную веревку — канат. Змея через нее не полезет — брюху неприятно…
